Но идиллия продолжалась недолго. В начале двенадцатого на берегу появилась машина. Командир части собственной персоной пожаловал на берег.
— Купаться приехал, что ли? — успел подумать Виктор и сразу же понял, что ошибся. Одетый по форме полковник проследовал к генералу и, приложив руку к козырьку фуражки, начал ему что-то говорить. Генерал вскочил на ноги и начал торопливо одеваться. Вскоре он удалился вместе с полковником, а на берегу в воздухе повисли слова ГКЧП, и «В Москву вводят войска…».
После этого и всем остальным стало не до купанья. Отправились назад, в расположение части узнавать, что же произошло. А как узнать? Мобильных телефонов в то время еще не было. Тем более не было и интернета. Был проводной телефон, было радио, и было телевидение. А еще была обычная российская глушь, которая почти везде в стране начинается сразу же за границами крупных городов.
Скоро оказалось, что единственным доступным для использования источником информации стал радиоприемник «Спидола», который был совсем не обязательной принадлежностью передвижной мастерской, в кузове которой привезли на полигон роботов.
Сквозь треск атмосферных разрядов до собравшихся у приемника донесся голос диктора, зачитывающий текст «Заявления Советского руководства»: — В связи с невозможностью по состоянию здоровья исполнения Горбачевым Михаилом Сергеевичем обязанностей Президента СССР и переходом в соответствии со статьей 127/7 Конституции СССР, полномочий президента…
«Заявление» было датировано 18 августа 1991 года.
Вслед за этим было зачитано заявление председателя Верховного Совета СССР А.И. Лукьянова в поддержку ГКЧП и обращение ГКЧП к советскому народу. В нем говорилось о том, что перестройка зашла в тупик и «возникли экстремистские силы, взявшие курс на ликвидацию Советского Союза, развал государства и захват власти любой ценой» и о решимости ГКЧП вывести страну из кризиса.
Все эти заявления и обращения вызывали множество вопросов, ответы на которые было бесполезно искать в радиопередачах. Все это понимали и думали о другом, что же сейчас творится в Москве? О том, что туда вводятся войска, пока по радио не говорилось, но даже без учета слов об этом со стороны местных офицеров, было ясно, что чрезвычайное положение может поддержать или не поддержать только армия. А в Москве остались семьи, связаться с которыми, узнать, как они там, не было никакой возможности. Да и выбраться с полигона непросто, а без помощи военных и невозможно. Одному Богу известно, какие инструкции у них есть по отношению к гражданским специалистам в случае объявления чрезвычайного положения.