Серлас осматривает себя вслед за лучезарным взглядом мальчишки и видит словно впервые. Рубашку ему одолжил Сайомон. Штаны, протертые в коленях до дыр, он таскает на себе еще с Трали. Пояс на второй день плавания вручил удивленному мужчине сам капитан, буркнул что-то и удалился обратно на мостик. Должно быть, Серлас в самом деле угодил прямо в руки пиратов и не понял этого, раз даже мальчик с берегов Франции различил в нынешнем его облике пиратские черты.
– Нет, я точно не пират, – отвечает Серлас, устало вертя головой. Джошуа, заметно расстроившись, ковыряет голой пяткой песок пляжа. Молчание затягивается до тех пор, пока к ним не подходит отец мальчишки.
– Вы как, мистер? – спрашивает он, присаживаясь рядом прямо на песок. Полоса прилива едва дотягивается до пяток Серласа, но он пытается отползти выше, чтобы въедливая соленая вода не касалась его кожи. Хватит с него моря.
– Жить буду, – отвечает он рыбаку короткой правдой. Конечно же, будет. Эта мысль резко контрастирует с теми образами, что вились перед взором Серласа, когда он, поддавшись слабости, лежал на дне лодки, укрывшись от солнца, и мечтал о смерти во сне. Но раз уж он выжил и добрые люди спасли его от неминуемой гибели, остается только подчиниться судьбе.
– Жить буду, – повторяет он.
Рыбак оглядывает его с ног до головы, будто не верит, и только после кивает.
– Вот и хорошо. Пойдемте, мистер, вам лучше уйти в тень. Боюсь, вам на солнце будет только хуже.
Джошуа вскакивает первым, его отец подает Сер-ласу руку. Неуклюже споткнувшись, все еще ощущая, что сознание на ниточках держится в его теле, Серлас с благодарностью кивает ему.
– Я Шеймус, – говорит рыбак. – Мой сын Джошуа.
– Мы уже познакомились, отец! – радостно сообщает мальчик. Он тоже помогает отцу тащить вперед грузное тело Серласа, и тот в такой нелепый момент может только поблагодарить старательного юношу. – Его зовут Серлас. И он вовсе не пират.
– Если не обманывает, а? – Шеймус простодушно улыбается, пока втроем они карабкаются вверх по склону и покидают песчаный пляж.
Вскоре морской берег скрывается за холмом, тропинка ведет все выше и огибает кучерявые кусты с жесткими листьями. Серлас не знает, что это за листья – да что там, он не знает даже, что это за страна. Потому что совсем не уверен, что оказался на берегу Франции, и большой ли это материк – или же какой-то островок из архипелага на пути французских фрегатов…
Шеймус и Джошуа тащат его все дальше и дальше, прочь от берега и соленых волн моря.
Серлас опирается на плечо рыбака и его сына, еле волоча ноги, и перед глазами у него прыгает незатейливый пейзаж пыльно-зеленых холмов. Тропинка стелется по ним и утекает из-под ног. Серлас идет нескончаемо долго, высчитывая каждый шаг, чтобы не потерять сознание от жары и удушающей головной боли, что бьется набатом в висках.