В просторном и немного хаотичном доме Сантиты всегда было интересно. Жаклин, мама Сантиты и еще четверых детей, собирала тяжелую викторианскую мебель и антикварную посуду. Миссис Джексон, как я ее называла, была смешливой и порывистой женщиной. Она носила яркую узорчатую одежду и приглашала всех, кто появлялся в их доме, к массивному обеденному столу. В основном приходили люди из «движения», как она их называла. Бизнес-лидеры, политики, поэты и самые разнообразные знаменитости, от певцов до спортсменов.
Когда преподобный Джексон был дома, там царила совершенно другая атмосфера. Рутина отодвигалась на задний план: разговоры за ужином затягивались до поздней ночи, в дверь входили и выходили советники, непрерывно строились планы. В отличие от моего дома на Эвклид-авеню, где жизнь всегда текла своим чередом, по предсказуемому распорядку, а заботы родителей редко выходили за рамки того, чтобы наша семья была счастлива и постепенно двигалась к успеху, Джексоны думали о более сложном и, казалось, более значительном. Их действия направлялись вовне, их сообщество было огромным, а миссия – важной.
Сантиту и ее братьев с сестрами воспитывали политически активными. Они знали, как и что бойкотировать. Они выходили на марши по настоянию отца и сопровождали его в деловых поездках, посещали Кубу, Нью-Йорк и Атланту. Они стояли на сцене перед огромными толпами и учились выдерживать беспокойство и принимать противоречия – следствия публичной жизни черного отца. Телохранители преподобного Джексона – высокие молчаливые мужчины – всюду следовали за ним. В то время я даже наполовину не понимала, что могло угрожать его жизни.
Сантита обожала отца и гордилась его работой, но при этом старалась жить собственной жизнью. Мы с ней полностью поддерживали укрепление характера афроамериканской молодежи, но в то же время отчаянно хотели успеть в Уотер-Тауэр-Плейс до конца распродажи кроссовок K-Swiss. Мы часто искали попутку или одалживали машину. Поскольку у моих работающих родителей была одна машина на двоих, в доме Джексонов наши шансы увеличивались в два раза. Мистер Джексон владел универсалом с деревянными панелями и маленьким спорткаром. Иногда нас подвозил кто-то из его многочисленного персонала или постоянно курсирующих туда-сюда посетителей.
Чем нам пришлось пожертвовать, так это контролем над ситуацией. Это и станет одним из моих первых невольных уроков в политике: планы и расписания имеют свойство меняться. Даже стоя на самом краю воронки, ты все равно чувствуешь ее вращение. Мы с Сантитой частенько застревали из-за какой-нибудь задержки, связанной с ее отцом, – затянувшейся встречи или самолета, все еще кружащего над аэропортом, – или объезжали несколько остановок в последнюю минуту. Мы думали, что едем домой из школы или в торговый центр, но вместо этого оказывались на митинге в Вестсайде или часами торчали в штаб-квартире операции PUSH в Гайд-парке.