о перерасходе материала переживали не так сильно, как в
USRC: бывшие работники рассказывали, что с радием обращались совершенно беспечно, и, в отличие от студии в Орандже, где остатки порошка смахивали щеткой в конце рабочего дня, здесь «чистка была добровольной процедурой, и немногие работницы этой возможностью пользовались».
С какой стати им это делать, если они могут отправиться домой, сияя, словно ангелы? «В маленьком Иллинойсе девушкам все завидовали, когда они выходили по вечерам со своими парнями, их платья и шляпы, а иногда даже сами руки пылали яркой светящейся краской», – говорилось в газете. Одна местная девушка вспоминала: «Как же мне хотелось работать там – это была престижная работа для девушек из бедных рабочих семей». Когда красильщицы посещали аптеку, чтобы купить домашние конфеты, газировку или мороженое, то за ними оставался след из светящейся пыли. Кэтрин вспоминала: «Когда я возвращалась домой и мыла руки в ванной с выключенным светом, они сияли, как у призрака. Одежда в темном шкафу тоже мерцала. Когда я шла по улице, то полыхала от радиевой пудры». Этих женщин «шутливо прозвали призрачными девушками».
Они трудились шесть дней в неделю, используя зеленовато-белую краску вроде той, что применяли в Орандже, состоящей из тех же самых ингредиентов, и от девушек ждали, что они будут «работать, работать и только работать». У них был обеденный перерыв, однако миссис Рид ела прямо за своим столом для раскраски, и хотя некоторые девушки заскакивали домой или в ближайшие кафе, большинство предпочитали оставаться в студии, следуя примеру своей наставницы. Кэтрин вспоминала: «Мы обедали прямо за своими рабочими скамьями рядом со светящейся краской и нашими кистями; мы старались расправиться с едой как можно быстрее». В конце концов, «так мы зарабатывали больше денег».
Девушки заявили: «Мы были чрезвычайно довольны своей работой», и компания Radium Dial была довольна не меньше. Она следовала примеру своего основного клиента, часовой компании Westclox. В их пособии для сотрудников было написано: «Мы ждем от вас усердной работы, и тогда вас не обделят оплатой вашего труда… Если вы не собираетесь работать усердно и кропотливо, то вы ошиблись местом».
Для Кэтрин и Шарлотты, равно как и для Мэри, это место казалось самым что ни на есть подходящим.
Ньюарк, Нью-Джерси
– ноябрь 1922 года—
«Мисс Ирен Рудольф?»
Ирен нерешительно поднялась на ноги, услышав, как ее вызвал доктор Барри, и проковыляла в его кабинет. Проблемы у нее начались со ступней, хотя теперь они и беспокоили ее меньше всего; ей почти удавалось жить нормальной жизнью, если она делала все медленно. Ее родные, включая двоюродную сестру Кэтрин Шааб, всячески ей помогали. Теперь же настоящей проблемой для Ирен стал рот.