— Да вы философ, — засмеялась девушка. — Но философия у вас сугубо профессионального толка.
— Это почему? — удивился Борис.
— Ну как! Скрытность — отличительная черта людей, занимающихся вашей профессией. Это ваша вторая натура, как мне кажется.
— А вы со многими общались из нашего ведомства? — Днёв задал этот вопрос, вроде, из чистого любопытства, но про себя отметил, что подобного рода информация будет для него не лишней.
— Не сказала бы… - ушла от прямого ответа Анна, но по ее тону подполковник понял, что девушка просто блефует. Скорее всего, просто лечился кто-нибудь из МНБ в их больнице — не более того.
Они пошли в сторону метро. Больница располагалась на Ленинском проспекте, а Днёв жил недалеко от метро «Профсоюзная» — ехать было всего ничего. Уже у входа на станцию их остановил нармил и попросил документы. Днёв продемонстрировал ему свою черную корочку, сказав, что девушка с ним. Впрочем, это даже не требовалось, так как нармил поспешил отдать ему честь и пожелать приятного пути.
— Хорошо, наверное, вот так… — с легкой завистью сказала Анна. — Куда хочешь, туда идешь. И когда хочешь.
— Да, в этом есть свои преимущества, — не стал спорить Днёв, подумав, что за такую относительную свободу приходится платить довольно высокую цену.
Они зашли в почти пустой вагон и уселись на свободную лавку, обтянутую коричневым дерматином. Вагон был чистым. На стенах висели лишь карты метрополитена и лозунги, призывающие к увеличению показателей трудовой деятельности и сплочению в трудные времена, которые никогда не проходят. А Днёв хорошо помнил дореволюционное метро — грязное, пропахшее бомжами, залепленное бесконечными рекламными квитками…
— Ты помнишь, каким метром было раньше? — решил он поинтересоваться у девушки.
— Смутно, — призналась Анна. — Мне двадцать пять, если вы это хотели узнать.
— Да нет, нет, — смутился подполковник, поняв, что, и правда, задал слишком двусмысленный вопрос. — Просто вспомнил…
Дальше они ехали молча. Записанный голос объявлял станции, которые мелькали одна за одной, пустые, безлюдные. Наконец из динамиков прозвучало, что следующая — «Профсоюзная».
Выйдя на пустую улицу, Борис с Анной не спеша пошли к его дому. По дороге они зашли в ночной магазин, при входе в который у них моментально потребовал документы хмурый охранник. В ход снова пошла черная корочка.
Взяв бутылку абхазского вина, немного сыра и прочей мелочи, парочка вышла из магазина и уже через пять минут входила в квартиру Днёва.
— Хорошо живут офицеры МНБ, — отметила девушка, осматриваясь в прихожей. — Я с матерью в одной комнате живу, а во второй — соседи. Раньше квартира была полностью нашей, но после Революции уплотнили. Удивительно. Ну, ладно в семнадцатом году уплотняли — жилплощади мало было. Но в двадцать первом веке-то?