Девушка сломя голову неслась через знакомый до боли лес. Исхоженные с детства тропинки сами вели ее в нужном направлении. Благодаря Лёхе, она бежала абсолютно беспрепятственно — основные силы МНБ были стянуты к месту перестрелки.
Когда пол пути было позади, завыла сирена. Повсюду вспыхнули прожектора, лучи которых как безумные начали блуждать по лесу, пытаясь вырвать из ночной тьмы нарушителей границы спецучастка. Но Пэм это было уже не суть важно: впереди маячили силуэты домов.
Дом Громовых стоял с краю. От ограды слышался лай собак. Пэм выбежала на боковую улицу поселка. До ворот оставалось совсем немного. Перебежав дорогу, она как сумасшедшая забарабанила в металлическую калитку.
— Откройте! Умоляю, откройте! Это я! Лена!
За оградой послышался какой-то шум. В этот самый момент из-за угла вывернул сначала один броневик, а потом и еще несколько. Установленные на них прожекторы били прямо по Пэм. Голоса из громкоговорителей требовали от нее отойти от ограды и лечь на землю. Фразы тонули в реве сирен и звуках выстрелов, которые, казалось раздавались совсем рядом.
Пэм из последних сил колотила сбитыми в кровь костяшками пальцев по воротам.
— Откройте! Я прошу, откройте!
С броневиков начали спрыгивать люди. Они сначала медленно, а потом все быстрее приближались к Пэм. Она в ужасе обернулась, оперлась спиной о высокую калитку и начала бессильно оседать на землю. Все было кончено. План провалился. Пэм в ужасе думала, что ее ждет. Что ждет ее семью….
Она закрыла глаза и в тот же момент словно провалилась в пустоту. Люди в форме были уже в нескольких метрах от нее, когда калитка за ее спиной открылась. Пэм буквально вкатилась во двор. Над ее головой щелкнул замок, а потом чьи-то руки подхватили ее и поволокли к дому.
— Спасибо…. Спасибо…. — Пэм всю трясло. Она еще не могла понять, что произошло. Дело было сделано — она достигла цели. Но прийти к Грому было лишь половиной пути….
— Лена! Леночка!
Пэм повернула голову и увидела перед собой Костину мать, которая любила ее не меньше, чем собственного сына.
— Леночка, что случилось? Господи!…
Вздох облегчения вырвался из груди девушки.
Следующие полчаса Пэм приходила в себя. Стрельба и шум за окном прекратились. Отец Грома сделал все необходимые звонки. Наступало время разговора.
Пэм сразу попросила, чтобы ее родителям пока ничего не говорили.
— Но, Лена, — забеспокоилась мать Грома. — Им просто необходимо сообщить. Они с ума сходят!
— Чуть позже. Я вас очень прошу! — Пэм вложила в свою просьбу всю искренность, на которую только была способна в эту минуту.