Мать Степанкова не могла опознать сына по той причине, что погибла три года назад с мужем в авиакатастрофе, когда летела из Афганистана. Но зато Вельяминов узнал майора из группы Ковалевского мгновенно. Еще с экрана телевизора не исчезла фотография, еще ведущий повторял телефоны, по которым опознавшие погибшего должны звонить, а Вельяминов уже набирал номер генерала.
Хозяин начальственного кабинета сам поднял трубку, что было неожиданно. Всегда трубку брала секретарша, подобно мифическому Церберу охранявшая покой шефа. «Волнуется», — не без злорадства подумал Вельяминов.
— Что, узнал?
— Только что по «ящику» показывали. Просят опознать погибшего. Думаю, я первый, кто узнал Степанкова…
— Подними в ружье всех верных людей. Мне срочно всю информацию по делу об убийстве майора, материалы экспертизы, под контроль морг, в котором находится тело. И еще, любой ценой избежать огласки. Зажми ментов, чтоб ни звука, молчали в тряпочку, а то повадились пресс-конференции устраивать. Пусть числится Степанков, царствие ему небесное, без вести пропавшим. Ему все равно, а нам спокойней. За любую утечку отвечаешь головой…
Что ж, пришло время действовать, как нынче любят говорить политики, адекватно ситуации.
Генерал взглянул в окно. В сквере возле Политехнического музея кучковалось человек тридцать с плакатами и флагами — пейзаж, которым в наше время никого не удивишь. Правда, за последнее время митинги стали пожиже. Невольно вспомнилась орущая толпа, осаждавшая в самом начале перестроечного бума серое, насупившееся зарешеченными окнами-бойницами здание всемогущего КГБ, подонки, улюлюкавшие вслед бульдозерам, выволакивавшим с площади многотонную скульптуру «железного Феликса». Сколько времени прошло, а тот день он запомнил по минутам. Тогда ему казалось, что все рушится, жизнь кончилась. Он несколько раз доставал из письменного стола пистолет с дарственной надписью самого Андропова. Доставал, но так и не решился взвести курок. А ведь были и посмелее, они не остановились и нажимали на курок, лезли в петлю, сигали с балконов! Повесился прошедший всю войну генерал Ахромеев, главный цековский казначей Кручина выпрыгнул в окно, главный милиционер страны Пуго застрелился вслед за своим всесильным предшественником Щелоковым. Грустно и смешно вспоминать. Смешно, когда попробуешь представить: а кто из нынешних владельцев высоких кабинетов мог бы решиться на такое? Скажем, тот же косноязычный Степашин после Чечни, когда с его подачи дряхлеющий президент смешил мир, изображая снайперов. Или притча во языцех Чубайс, сделавший за год нищей всю страну. Почему бы им не достать пистолеты? Ан нет! Газеты печатают такие компроматы, а они только вытирают плевки да улыбаются каждый день из «ящика».