— Публика у нас сегодня расстроенная. И покидала в бассейн почти все, что принесла с собой. Еда, питье, ладно. Но они и таблички со ставками побросали, а это такая дрянь, что, когда на дно идет, все сливное отверстие забивает. Что и случилось. Разрабатывал наш маэстро механизмы, сложные и удивительные, а вот из-за такой мелочи, не можем воду спустить. Давайте, чистите!
Им выдали сачки. Курти сунулся было вместе со всеми, но Арман его остановил.
— А ты мелкий, давай ныряй. Будешь слив чистить, раз пальцы ловкие.
Работы было много. Мусор, плавающий на поверхности, дрейфовал, рассыпался при прикосновении и норовил вывалиться из сачка. Но хуже всего было Курти. Слив плотно забило самой разной дрянью и брать этот сор можно было только мелкими партиями, зажав в кулаках. Курти нырял туда-сюда и прислушивался к бою городских часов. Казавшийся поначалу, не очень глубоким бассейн, после пятнадцатого нырка стал казаться необъятным, а после пятидесятого, бездной. Дощечки с непонятными символами, должны были плавать на воде, как и полагается честным деревяшкам, но часть из них нагло утонула. Мало того, что утонула, еще забила сток и облепила его сверху. Глиняные осколки бутылок застряли между табличками, создав плотную плохо поддающуюся разбору массу.
Наступившую ночь рассеяли все те же загадочные лучи света с трибун. Через пару часов работы, Курти перестал прислушиваться к бою часов, настолько устал. Эрика, когда он внимательно считал удары курантов, заметил Арман:
— Ты чего часы слушаешь? Думаешь, у тебя почасовая работа? И сейчас всё. «Шабаш» крикнем? «Кончай работу»?! Нет, дерзкий. Вы здесь будете торчать до тех пор, пока бассейн не очистите.
Закончили они, когда часы пробили два часа ночи. Прямо сейчас грубый старик кормил кайкапов. Оставшиеся в камере Джус с Неправильным сами бежать не могли. Ключ у Курти. Передать его он бы не успел, их слишком быстро вытянули из камеры. Да и не стал бы Курти этого делать. Чтоб они без них с Шепелявым смылись? Нет, уж. Это их побег. А эта парочка седоки непрошенные.
Курти косился на Армана, прикидывая, что тот думает про пропажу ключа? Да и заметил ли? Может думает, что потерял?
Вместо камеры, их повели в комнату, где, казалось, всегда стоит накрытый стол. Неизвестно, как Шепелявый, а Курти обрадовался. Сбежать они бы все равно, уже не успели, да, наверное, и не смогли бы. Курти слишком устал и лезть опять в воду, было выше его сил. А вот есть хотелось. Значит, побег завтра.
Стол был не таким обильным, как обычно, но все же, по меркам пацана с далекого и голодного Севера, роскошным. Копченные угри, холодный гусь, склизкие на вид грибы и много хлеба. Эрик сразу подошел к вину и стал жадными глотками пить из горла. Поймал взгляд тех двоих, что были с ними, хмыкнул и поставил ополовиненный кувшин обратно.