— Обязательно. Завтра вас ждет еще одно зрелище, можете мне поверить, — кивнул князь.
— Почему завтра? До вечера далеко, — бухнул Бартаэль.
— На сегодня с делами все. Мы хотим поразить вас еще раз. Но теперь покажем, как умеем развлекать гостей. Скоро начнется представление. Напомню, что мы с вами в Цирке.
— А заказы вы принимаете?
— Заказы? На представление? — удивленно поднял брови князь.
— Да какое представление! Я про ваши машины. Вы говорите, что не можете сделать сразу много. Но заказ вы можете принять?! — Бартаэль по-купечески горячился, будто торговался.
— Конечно, можем, — радушно согласился князь. Затем отвернулся от представителя мэрии и Высшего земельного суда и наклонился через стол к барону:
— И вот еще что. Чем больше у нашей провинции заказов, тем меньше вероятность, что мы сможем построить машины для кого-то другого. Например, для фраккарцев.
Даже здесь сыро. Коридоры Цирка красиво украшены, богато обставлены и по первым впечатлениям, единственное грязное и неуютное место была их камера. Все остальное здание, включая переходы, были произведением архитектурного искусства. Но везде влажно. Всюду бассейны. Они или возвышались посреди комнат или жались по углам, но поблескивали в каждом помещении.
— А для чего везде бассейны? Здесь? В камере?
Один из заключенных спросил Армана. Тот озабочено обернулся:
— Так что? Вам не сказали?
— Нет.
— Надо же. Недоработка. Это, чтоб вы тренировались.
— Это в камере что ли?
— Конечно! Вы же артисты. Должны красиво выступать перед публикой. А без тренировок этого не добиться. А ты что, не тренировался разве?
— Нет. Я не знал.
— Значит, придется тебя обратно возвращать. Не готов ты.
— Правда?!
— Разумеется. Придется тебя вообще отпустить. Не готов ты к выступлениям на арене. Хотя…
— Что?
— Бассейны ведь не только в камере. Здесь тоже. Прямо сейчас и подготовишься. Я засуну тебя в ближайший и ты будешь там плавать пока не отучишься вопросы идиотские задавать.
Их опять водили по зданию, вверх-вниз, как казалось, без системы, но надсмотрщики шли уверено. Спустились в пышущий жаром подвал, где заключенные оробели, когда их встретил плечистый мужик с бородой, в одном только холщовом фартуке на голое тело. Надсмотрщики подвели к нему двух человек из очереди и тот уверенными, быстрыми движениями заковал их попарно. Цепь тонкая, не массивные оковы, но по всему крепкая. И длинная. Расстояние между «напарниками» получилось около четырех футов. Те опасливо косились на пылающий горн и зажмурив глаза вздрагивали при каждом ударе молота.
— Так зачем я тебе? — в грохоте кузницы, Эрик не сразу расслышал, о чем его спрашивают и переспросил.