Торговый капитализм просуществовал почти четыре столетия. Эта эпоха началась и завершилась кризисом. Последний продолжительный и острый большой экономический кризис открыл путь промышленному капитализму. Сейчас история капитализма машин насчитывает два с половиной столетия. Однако в конце XVIII в. она только началась. Англия лидировала в этом процессе применения станков и паровых машин как в хлопчатобумажной, так и горной промышленности. Рост производства оказался столь внушительным, что даже, несмотря на снижение себестоимости продукции, последовало перепроизводство.
Кризис 1787—1788 гг. (не пройденный еще до конца и в 1790 г.) взорвал Францию. Зафиксированный в Англии спад 1792—1793 гг. также отразился на французском обществе. Экономика страны страдала от торгового договора 1786 г. с морским соседом. Рынок Франции, благодаря «свободной торговле», был полон английских фабрикатов, а французы оставались без заработка. Революция отменила этот договор в самой решительной форме: Франция объявила войну Англии. Это стало отправной точкой ее нового подъема, который наступил не сразу, но оказался чрезвычайно бурным. В 1797 и 1803 г. в экономике Соединенного Королевства фиксировались кризисы. Все они носили международный характер: английский сбыт сталкивался с проблемами прежде всего вне острова.
Поистине грандиозным и переломным оказался кризис 1810—1820 гг. В экономической истории принято разделять «английские кризисы» 1810—1811, 1815—1816 и 1818—1819 гг. Между тем кризисы эти были общемировым явлением. Они затрагивали Францию, Россию, США, Германию, Италию и Испанию. От них страдали голландские и скандинавские производители, а также колонии европейских держав. Проблемы со сбытом английских, французских, немецких и иных промышленных товаров порождали переполнение рынков сырьем, спекуляции хлебом и обнищание европейских и североамериканских рабочих. Страдало также сельское хозяйство. Промежутки между кризисами (за исключением 1814—1815 гг. для Англии) являли собой депрессивные передышки перед новыми обвалами продаж>[56]. Британский характер кризиса выражался в том, что начался он не в наполеоновской Франции, а в Соединенном Королевстве. Этот факт указывает, что именно английская экономика занимала центральное положение в мире. Другим доказательством этого факта были условия преодоления кризиса: британские власти помогли закончиться успехом восстанию в испанских колониях, результатом чего стала более тесная связь новых государств с английским рынком. Это специфическое расширение сферы торгового влияния Англии обеспечило заказами ее промышленность. Примечательно, что создания в Южной Америке аналога США (что считал вероятным Наполеон) не случилось. Этому снова помешали английские усилия: британцам нужен был не еще один сильный претендент на положение центра капитализма, а новая периферия.