Виола вдруг морщится и стискивает зубы.
– Брось, я не про тебя…
– Вечно ты… – Она умолкает и трясет головой.
– Что вечно? – шепотом спрашиваю я.
Виола только злобно щурится на меня и поворачивается к старухе:
– Подождите! Я только возьму вещи. – Голос у нее сердитый.
– Эй! – удивленно вскрикиваю я. Что, уже забыла, как я спас ей жизнь? – Погоди, нам велели идти по дороге. Мы должны попасть в поселение!
– Дороги не всегда самый быстрый способ попасть в нужное место, – говорит старуха. – Вы еще не поняли?
Виола молча поднимает с земли сумку и хмурится, хмурится. Она готова идти – с первым попавшимся бесшумным человеком, – готова бросить меня по первому зову.
И она забыла то, о чем я не хотел говорить вслух.
– Я не могу пойти, Виола, – цежу я сквозь стиснутые зубы, ненавидя себя и краснея от стыда (даже пластырь отваливается). – Я носитель микроба. Я опасен.
Она оборачивается и ядовито произносит:
– Может, тогда тебе вообще не стоило сюда идти?
Я разеваю рот:
– Ты чего, серьезно? Вот так возьмешь и просто уйдешь?!
Виола отворачивается, но ответить не успевает: ее перебивает старуха.
– Щеночек, – говорит она, – если ты волнуешься, что заразишь подругу, мы с ней пойдем впереди, а ты поодаль. Тебя твой пес будет охранять.
– Манчи! – лает Манчи.
– Его дело, – говорит Виола и начинает взбираться на скалу, к старухе.
– Еще раз: меня зовут Хильди, а не старуха, – говорит женщина.
Виола поднимается на вершину, и они, не сказав больше ни слова, уходят.
– Хильди, – повторяет Манчи.
– Заткнись.
Выбора у меня нет, так? Приходится топать за ними.
И вот мы шагаем по узкой, заросшей кустами тропинке – Виола и старуха Хильди впереди, мы с Манчи за милю от них – навстречу неизвестно каким новым опасностям. Я постоянно оглядываюсь, опасаясь увидеть мэра, мистера Прентисса-младшего и Аарона.
Ну не знаю. Как тут вообще можно что-то знать? Чем думали Бен и Киллиан, как я должен был к этому подготовиться? Согласен, за постель и горячую еду не жалко и под пулю пойти, но, может, это ловушка… И поделом нам, тупицам.
За нами погоня, мы должны бежать.
Хильди могла нас заставить, но почему-то не заставила, а попросила. И Виола говорит, что она хорошая… только откуда ей знать? Или бесшумные люди умеют читать мысли друг друга?
Ну теперь поняли? Здесь сам черт ногу сломит.
Да и вообще, какая разница, что говорит Виола?
– Ты только посмотри на них, – говорю я Манчи. – Быстро они спелись. Прям неразлейвода!
– Хильди, – повторяет Манчи.
Я замахиваюсь на него, но шлепнуть не успеваю – он припускает вперед.
Виола и Хильди о чем-то разговаривают, до меня доносится только неясное бормотание, ни слова не разобрать. Будь они нормальными Шумными людьми, мы бы сейчас спокойно болтали, и неважно, далеко я иду или рядом. Никаких тайн и секретов. Все бы тараторили без умолку, хотели бы они того или нет.