И никто бы не чувствовал себя изгоем. Никого бы не бросили одного при первом удобном случае.
Мы идем дальше.
И я начинаю думать.
И заодно позволяю им уйти подальше.
Я думаю, думаю…
Может, раз уж мы нашли Хильди, она и позаботится о Виоле? Спелись они только так, не то что со мной. Вдруг Хильди поможет ей вернуться на родину, потому что я, очевидно, не могу. Мне вообще можно жить только в Прентисстауне, верно? Я носитель опасного микроба, который легко убьет ее и всех остальных, меня не пустят в новое поселение, а спать уложат в хлеву, с овцами и картошкой.
– Вот и все, правда, Манчи? – Я останавливаюсь и тяжело дышу. Здесь нет никакого Шума, только мой. Стираю пот со лба. – Нам некуда идти. Вперед нельзя, назад тоже.
Я сажусь на камень, постепенно сознавая, в каком ужасном положении я оказался.
– Нам некуда идти. Нечего делать.
– Нечего, Тодд, – говорит Манчи, виляя хвостом.
Так нечестно.
Нечестно, и все.
Тебе заказана дорога в твой единственный дом.
И ты всегда будешь один, до самого конца.
Почему ты так поступил со мной, Бен? Чем я это заслужил?
Вытираю рукавом глаза.
Вот бы Аарон и мэр пришли и забрали меня.
Скорей бы все это закончилось.
– Тодд? – лает Манчи, подходя вплотную ко мне и нюхая мое лицо.
– Пошел вон. – Я отталкиваю его от себя.
Хильди и Виола уходят все дальше, и, если не встать сейчас, я рискую заблудиться.
Но я не встаю.
До меня по-прежнему долетает бормотание, оно становится все тише и тише, и никто из них даже не оглядывается.
Хильди, слышу я. А потом девчонка, и чертова протечка, и опять Хильди, и сгоревший мост.
Я вскидываю голову.
Это чей-то голос.
Но я не слышу его, он у меня в голове.
Хильди с Виолой уходят, однако им навстречу идет кто-то еще. Он машет рукой.
Кто-то, чей Шум говорит: Здрасьте!
Это старик, он тоже несет винтовку, только держит ее дулом вниз. Его Шум становится громче и взволнованней, когда он подходит к Хильди, обнимает ее за талию и целует, а потом удивленно жужжит, когда его знакомят с Виолой, которая немного ошарашена таким теплым приемом.
Хильди замужем за Шумным человеком.
За взрослым мужчиной, который спокойно разгуливает везде с Шумом.
Но как?..
– Эй, щенок! – Хильди оборачивается ко мне. – Ты весь день будешь кукситься или поужинаешь с нами?
– Ужин, Тодд! – Манчи срывается с места и бежит к остальным.
Я не знаю, что и подумать.
– О, еще один шумный малый! – кричит старик, проходя мимо Хильди и Виолы ко мне.
Шум бьет из него фонтаном, полный сварливого добродушия. Щенок, и мост взорвался, и трубы текут, и товарищ по несчастью