Ребята увидели это с лодки и огласили реку приветственными криками.
Илья гордо смотрел на свою добычу.
Лешка был прав – рыба клевала хорошо. Они наловили много, но такого большого леща, как Илья, не поймал никто.
– Надо же, – удивлялись вечером женщины, чистя рыбу, – вот уж не думали, что от вашей рыбалки толк будет.
Илья, посвежевший и отдохнувший, уминал жареного леща с пюре за обе щеки. Миша, закутанный в одеяло, сидел у Саши на коленях и запивал пюре молоком, – Софья Владимировна пока не разрешала ему жареного.
– Как хорошо, что вы здесь, – говорила тетя Ася с набитым ртом, имея в виду Натусю и Клеопатру Апполинариевну. – Как мы с вами все успеваем – и даже отдохнуть.
– Бедная мамуля, – пожалела ее Натуся. – И как ты тут летом одна с тремя детьми справлялась!
– Мне Иришка помогала, – сказала тетя Ася.
Ирка покраснела. Ее помощь была, на ее теперешний взгляд, уж очень незначительной.
После ужина волшебный фонарь принесли вниз, вставили свечу, и развлекали взрослых изображениями изящно одетых молодых людей, во фраках и цилиндрах, томных барышень и амурных сцен. Свечка горела неровным пламенем, слегка колеблясь, и поэтому казалось, что люди на картинках двигаются.
– Прямо иллюстрации к твоим романам, тетя Ася, – заметил Владик. Он откровенно скучал. Его изобретательный мозг жаждал чего-то более изощренного.
Зато Миша был в восторге.
– Хорошая тетя, – сказал он, когда на белой простыне появилась картинка барышни в голове, замотанным прозрачным белым шарфом. Барышня наклонилась к мужчине, который, видимо, сидел, и нежно целовала его в лоб. – Дядю спать укладывает.
Владик тем временем сосредоточенно рисовал что-то на бумажке.
Когда взрослые выгнали детей из комнаты, чтобы уложить Мишу спать, Владик взял фонарь и позвал всех в свою комнату. Он показал им бумажку, и они все сосредоточенно наклонились над ней и стали шептаться. Потом они на цыпочках вышли в коридор и пошли к тете Асиной комнате. Она была расположена таким образом, что коридор утыкался прямо в ее дверь. Бронька занял позицию в конце коридора и стал ждать. Увидев, что тетя Ася приближается, он отпрянул и махнул рукой. Дети бесшумно шмыгнули в боковой коридорчик, который вел к лестнице, спускающейся в подвал. Эта лестница всегда была темной, и стоящих на ее ступенях детей не было видно.
Дети ждали, затаив дыхание. Вот тети Асины шаги замерли на полдороге, – видимо, она захотела по дороге заглянуть на второй этаж к детям. Потом она, решив, что слишком устала, развернулась обратно и пошла к своей комнате, и тут дом огласил громкий вопль. Раздался топот ног, и к тети Асиному воплю присоединился еще и вопль Клео.