– Нет, Владик, это неудачная идея. Гипноз – дело тонкое, а Рики гавкнет не вовремя и все сорвет.
– Конечно, сорвет, – подтвердил Костя, снимая с плеча Рикину шерсть – Придется его оставить дома.
– Ну, Костя, – надулся Владик.
– Нет, сорвет, – упрямо повторил Костя. – И, как гипнотизируемый объект, протестую. Может, я из-за него потом всю жизнь сам лаять буду.
Владик вынужден был согласиться. Рики отвели домой, и Костя тронулся с места. Ираклий Соколов жил на самой окраине в собственном особняке.
– Неплохо гипнотизеры зарабатывают, – воскликнул Стас, с восхищением глядя на ажурные металлические ворота.
На крыльцо вышла симпатичная женщина, которая издали казалась намного моложе, чем вблизи.
– Это о вас Вовочка говорил? – приветливо спросила она.
– Да-да, – кивнула тетя Ася. – А вы – жена Ираклия, наверное?
– Как вы угадали? – улыбнулась женщина. – Многие принимают меня за его дочь.
– Это – потому что у вас такая фигура, как у девушки, – объяснила тетя Ася, навсегда расположив к себе мадам Соколову.
– Представляете, какие у нас дети молодцы? – ворковали они, забыв про тех, кто сидел в машине. – Такие маленькие, а сами договорились, сами все устроили.
Мадам Соколова, у которой тоже были и дети и внуки, с удовольствием поумилялась самостоятельности Вовочки и Владика, и, наконец, пригласила всех в дом.
Когда из машины вылезло двое взрослых и трое детей, она не смогла скрыть удивления.
– Так, это, наверное, Владик. – посмотрела она в сторону самого младшего. – Это – единственное, что я могу определить наверняка.
– Вот он – наш герой, – показала тетя Ася пальцем на Костю.
Ираклий Соколов ждал их в гостиной. Он изо всех сил старался поддерживать образ, который толпа обычно ассоциирует с экстрасенсами и гипнотизерами. Густые черные брови вразлет, грива седых волос, развевающийся бархатный халат, выразительные глаза, и густой баритон произвели желаемое впечатление. Костя со Стасом замерли у порога и нерешительно жались к тете Асе, как малые дети. Ираклий Соколов наслаждался произведенным эффектом. Он был из тех людей, которые больше дорожат не тем впечатлением, которое они производят на толпу, – толпа безлика, и в ней очень трудно рассмотреть восхищенные взгляды. А вот кучка избранных, которые благоговеют, не решаются сказать лишнее слово и взирают, как на божество – эти минуты были для него минутами наивысшего торжества. Правда, Владик, вылезший из-за тети Асиной спины, это торжество здорово подпортил, потому что он сразу ринулся на середину роскошно обставленной гостиной прямо к Ираклию, и без всякого благоговения спросил: