Профессор Соколов слегка пожалел, что допустил на сеанс детей.
– Она что-нибудь говорит при этом? – попытался он изменить ход Костиных воспоминаний.
Костя захихикал:
– Нет. Не говорит. Мы идем в спальню. По дороге я снимаю с нее…
– Какие имена она упомянула за сегодняшний вечер? – внушительно говорит Соколов.
– Никаких. Она снимает с меня…
– Хорошо, – сказал Ираклий Соколов и оглядывается на тетю Асю. Та вдруг весело подмигнула ему, и Соколов невольно улыбнулся.
– Наступило утро, – продолжил он. – Вы просыпаетесь. Света собирается уходить. Куда она собирается?
– На работу, – безмятежно сказал Костя.
– Что она будет делать на работе?
– В детском саду, – сообщил Костя, – окручивать лохов.
– Расслабьтесь, – скомандовал Соколов. – Расскажите про лохов поподробнее.
– У лохов дети, – сказал Костя. – Дети – всегда проблема.
– Дети – куда бы их дети, – вдруг вступил молчавший до этого Стас.
– Кто это вам сказал? – поинтересовался гипнотизер.
– Света.
– Так. Что вы сейчас делаете?
– Сидим на кухне. Пьем пиво, – с удовольствием сказал Стас. – Хорошее пиво. Я принес.
– А Света?
– Света говорит: трусливый лох. Дети – куда бы их дети, – повторил он.
– Света рассказывала вам о своих родственниках?
– Да. Она говорит, что она сирота.
– А какие-нибудь родственники есть?
– Есть. Мама. И папа.
– Так мама и папа есть?
– Есть. И она сирота.
– Где живут мама и папа?
Костя помолчал и пожевал губами. Видимо, смаковал, не выходя из транса, хорошее пиво. Потом он сказал.
– Оймякон.
– Поселок Оймякон? – уточнил Соколов.
– Да. Шестьдесят семь градусов мороза, – пояснил Костя. – Холодно!
Соколов переключился на документы, консервные банки, и прочие атрибуты, связанные с преступлением, но Костя со Стасом отвечали удивительно однообразно: они пили со Светой пиво, освобождали друг друга от излишнего количества одежды, и ничего не могли сказать про имена и документы.
– Светка осторожная была. Ничего лишнего не говорила, – прошептала тетя Ася, видя, как взмок гипнотизер. – Будите.
Стас с Костей неохотно открыли глаза и потянулись.
– Эх, хорошо отдохнули, – сказал Костя.
Немного больше хлопот им доставил Владик, который уснул, свернувшись в клубочек прямо на ковре за тети Асиной спиной.
– Я сосчитаю до трех, и ты откроешь глаза, – сказал Ираклий: – раз, два… Три!
Владик продолжал безмятежно спать.
– Владик, – встревожилась тетя Ася. – Владик, проснись!
– Тихо, – зашипел на нее «профессор». – Вы только все испортите. Владик, – обратился он к Владику. – Ты сейчас идешь по густому лесу. Встань.
Владик перевернулся на другой бок, немного подрыгал ногами, изображая ходьбу, и затих. Соколов обрадовался: