Добравшись до флигеля, он тихонько поскреб в окно.
Санитары, которые зашли туда за нехитрым больничным инвентарем, но решили заодно перекурить, а потом и перекинуться в карты, замерли.
– Надо же, – возмутился тот, что постарше, не вставая из-за стола. – Уже и ищут. Покоя от них нет. Все им, понимаешь, бегом неси. Погляди-ка, Витек, кто там?
Витек осторожно выглянул в окно и увидел странного субъекта в бомжовой куртке, который оглядывался с видом затравленного зайца.
– Похоже, псих какой-то, – пожал Витек плечами. – Недолеченный только, – добавил он, вглядевшись повнимательнее.
«Псих» снова поскреб в окно.
– Чего тебе? – спросил в форточку Витек.
– Скорики-морики, – нервно ответил Кутузов.
Витек не удивился. Он ко многому привык за полгода работы в психушке.
– Ну и что? – спокойно спросил он.
– Смерть Кутузову, – сдавленным голосом добавил «псих».
– Гуляй отсюда, – махнул Витек рукой. – Пошли, Василий Никитич, собираться. Все равно не дадут спокойно поиграть.
Ворча, санитары взяли швабры, пакеты со стиральным порошком и пошли к выходу. Открыв дверь, они лицом к лицу столкнулись с тем же психом.
– О, – удивился Василий Никитич, – сам лечиться пришел.
– Скорики-морики, смерть Кутузову, – быстро прокричал псих, в упор глядя на санитаров. Те замерли. Николай Михайлович на всякий случай попытался поудобнее перехватить под курткой сапожную лапу, но она выскользнула у него из рук и упала на ногу Василию Никитичу. Тот взвыл, запрыгав на уцелевшей ноге.
– Ах ты, паразит, – с чувством произнес Витек. – Мало того, что из буйного отделения сбежал, так еще и на своих же санитаров нападать?! Ну все, Никитич, тащим его к Семену Абрамычу.
Никакие силы впоследствии не смогли убедить Кутузова, что врача звали не Семен Маркович, а Семен Абрамович. Бронька бы очень гордился, если бы когда-нибудь узнал, что явился причиной тяжелейшего невроза своего похитителя.
Санитары в психиатрической лечебнице, особенно в буйное отделение, подбирались сильные и решительные. Николай Михайлович же, наоборот, несмотря на сапожную лапу, был тщедушен и слаб. Зато он умел громко кричать. Безуспешно подергавшись в руках санитаров, которые тащили его в больничный корпус, он присел, поднатужился, и заорал:
– Светка, беги!
С деревьев вспорхнули воробьи. Проходивший мимо почти выздоровевший больной, который уже месяц как перестал пытаться надеть на голову трехлитровую банку, чтобы выйти в открытый космос для переговоров с жителями планеты Вега о совместном проведении тараканьих бегов, выронил из рук насекомое, которое он бережно нес на тренировку.