– Да мне не трудно, – возразил Брэй.
«Соберись, Холлистер», – велел он себе.
– Ну ладно, спасибо, – произнес водитель, вручил ему поднос и направился к фургону за следующим. Однако положение могло серьезно осложниться, если из дома сейчас кто-нибудь выйдет. Однако дверь оставалась закрытой, и вскоре к Брэю подошел водитель со вторым подносом. Брэй, разумеется, пропустил его вперед.
– Несем туда же, куда все остальное? – уточнил водитель.
– Да, – кивнул Брэй.
Водитель зашагал к восточному крылу и толкнул массивную деревянную дверь. За ней открылся холл: мраморные полы, на стенах тканевые обои, в углу живописное полотно, которое, скорее всего, стоило больше, чем Брэй зарабатывал за год. Водитель направился к двери в дальней части холла. Они с Брэем оказались на просторной кухне, которой позавидовал бы любой ресторатор. Приблизившись к двум огромным холодильникам со стеклянными дверцами, водитель открыл один из них и поставил поднос внутрь. Брэй шагнул вперед и опустился на корточки, чтобы засунуть свой поднос на нижнюю полку, потом стал выпрямляться, и тут от двери донесся какой-то стук. Брэй обернулся и увидел худощавую женщину в черном, на вид лет тридцати пяти. Темные волосы были собраны в хвост. Она смотрела на водителя.
– Сказала же я Тому, что, если поторопитесь, успеете вовремя. Вечно он раздувает из мухи слона! Прошу прощения за его вспышку. Просто обычно за праздничный завтрак отвечает он.
– Конечно, я все понимаю, – кивнул водитель. – Приносим извинения за ошибку, миссис Патанерос.
Брэй замер на месте. В его сторону женщина даже не взглянула.
– Ничего страшного. Даже за стол еще не все сели. Сейчас поставлю яичную запеканку в духовку, как вы сказали.
– Отлично. Осталось только принести фрукты, – произнес водитель и направился к выходу.
Брэй последовал за ним. Мельком взглянув на него, женщина вежливо улыбнулась и кивнула. Брэй ответил тем же. В холле он обернулся, чтобы убедиться, что миссис Патанерос не пошла за ними. Между тем водитель почти дошел до двери. Брэй же резко свернул вправо и стал подниматься на второй этаж по широкой лестнице с полированными деревянными ступенями.
Саммер замерзла, однако согреться было нечем. Оставалось только сжаться в комок. Джинсовая куртка почти не защищала от холода.
Саммер ругала себя за слова, которые она сказала Брэю, но ей была невыносима мысль, что он так и не узнает о ее любви. Когда Брэй с самым непринужденным видом направился к фургону, у нее чуть сердце не остановилось от страха. Брэй рисковал ради нее и ее дочери. Разве можно не любить такого мужчину?