– Деньги не имеют к нему никакого отношения! – выпалила она. В некотором смысле это была ложь. Стоило Вивеке рассказать сестре, как она стала любовницей Миколаса, Трина направилась к сейфу, достала все наличные деньги, которые хранил там Григор, и передала ей.
– Это для Хилди. Она и моя тетя. Не хочу, чтобы ты была ему должна.
Вивека вздохнула. Она даже себе боялась признаться, что в глубине души хотела сохранить пусть едва уловимую связь с Миколасом. Трина решит, что у нее стокгольмский синдром.
Сестра предложила ей жить вместе, но Вивека не хотела оставаться в этом доме и на этом острове. Кроме того, не стоит мешать молодоженам наслаждаться счастьем и пользоваться деньгами сестры – Григор все же сделал ее своей единственной наследницей. Трине и Стефаносу предстояло много дел. И ей самой тоже. Она почти пришла в себя за две недели, проведенные с сестрой, но теперь пора наладить и свою жизнь.
– Послушайте, – начала она довольно резко. – Моя сестра получила наследство от отца. Моя тетя сейчас находится в частной клинике. Услуги стоят дорого, и сестра решила помочь. Вот и все.
– Вы уверены, что не украли деньги у Петридеса? Ваши перелеты с многочисленными пересадками наводят на мысль, что вы, как заяц, заметали следы.
– Он бы и не заметил, если бы я это сделала.
Брови таможенника поползли вверх.
– Я шучу, – поспешила объяснить Вивека. – Прошу вас, не надо его впутывать.
– Расскажите мне о ваших отношениях с ним.
– Что это значит?
– Вы с ним спали?
– Да. И нет. – Вивека вспыхнула. – По крайней мере, не за двадцать пять тысяч евро.
– Почему вы расстались?
– На то были причины.
– Не умничайте, мисс Брайс. Сейчас я единственный, кто пытается вам помочь. Вы расстались и решили прихватить деньги, чтобы начать новую жизнь?
– Мы не ссорились. – Он просто не любил ее. Никогда. А она была влюблена в него по уши. – Я же сказала, деньги не имеют к нему никакого отношения. И у меня нет с ним никаких отношений. Уже нет.
Она была готова расплакаться и окончательно опозориться перед офицером.
Миколас был на совещании, когда завибрировал его телефон.
На экране появилась фотография Вивеки. Он сделал снимок украдкой в один прекрасный день, когда она играла в нарды с дедом. Он поймал особенное выражение ее лица, когда она была всецело поглощена игрой и готовилась торжествовать победу.
– А где Виви? – спросил дед, когда он вернулся из Парижа один.
– Уехала.
Эребус был поражен. Было видно, что он переживает. Миколас был уверен, что это не из-за Вивеки, и страдает он совсем по другой причине.
– Еще одно разбитое по моей вине сердце? – спросил он, и на глазах выступили слезы.