Из обращения управления внутренних дел г. Верхнегорска по телевидению и радио к жителям города.
«Сегодня ночью, с воскресенья на понедельник, ограблен городской краеведческий музей. Преступники похитили позолоченную чашу, изготовленную по образцу сосудов древней Скифии, примерно, в V I веке до нашей эры. Преступникам удалось скрыться. Между тем, чаша — уникальна и бесценна, как произведение искусства. На фризе чаши изображены: царь сидящий на троне, рядом с ним в полный рост фигура человека в плаще, в окружении воинов.
Всем, кто владеет какой — либо информацией, просьба сообщить в органы МВД».
Летом 594 г. до н. э., степью, выжженной лучами беспощадного солнца, слегка касаясь посохом земли, быстрым пружинистым шагом шёл мужчина. Одет он был в скромную одежду скифа — земледельца, но его стройная величественная осанка выдавала в нём человека непростого, а тёмные миндалевидные глаза смотрели пытливо и внимательно на окружающий мир. Из-под высокой шапки, конической формы, которая надёжно предохраняла голову путника от знойных и пламенных лучей дневного светила, выбивались длинные седые волосы и крупными волнистыми прядями спадали ему на плечи. Чёрные густые усы и борода посерели от пыли, и от этого на расстоянии тоже казались седыми. Уже много дней путник был в дороге, но усталости он почти не чувствовал. Его ноги привыкли к дальним путешествиям, а сердце радовалось новым впечатлениям. Он посетил разные земли и в каждой из них воспринял много мудрого, но всякий раз возвращался на родину в Скифию. В её бескрайних степях, в её буйных лесах и шумных зелёных дубравах, укрывающих несметное количество птиц и зверей от зоркого глаза охотника, в её реках, озёрах, мелких рукавах и притоках — он черпал силы для новых путешествий. В этот раз путник шёл по родной земле с севера, из края, где живут меланхлены (они уже не относятся к скифам, это — иные племена) на юг к Понту Эвксинскому (море гостеприимное, ныне Чёрное море). Конечной целью его путешествия был город Ольвия, один из крупнейших античных центров Причерноморья, а на полпути он собирался остановиться на некоторое время в урочище Эксампей — центре мира, где, как считали скифы, пролегал кратчайший путь, связывающий землю и человека с Небом и Творцом. Путник надеялся успеть принять участие в празднике «начало мира», воспроизводящем в ритуале рождение скифской земли. Скифы верили, что мир четырёхугольный, а в центре его местность Эксампей. Путник считал эту модель мира слишком упрощённой. Путешествуя по родным краям, да и по самой Скифии, он убедился, что мир гораздо сложнее, чем думают его соплеменники. Его всегда манил горизонт. А что там? Что дальше? Внезапно он остановился. Среди высокой травы паслись белые дикие кони. Сердце скифа не могло не вздрогнуть при виде таких красавцев. С детских лет скифы привычны к седлу, а то, что он предпочитает путешествовать пешком, вовсе не значит, что в нём умер наездник. Путник поднялся на небольшой холм и присел на его вершине, продолжая любоваться животными. «Как причудлива фантазия богов, — думал он. — Как разнообразен мир созданный ими. Даже кони не похожи друг на друга — белые, рыжие, чёрные. И облака в небе, — он поднял голову, — одни — напоминают вспенившиеся волны, другие — причудливых сказочных животных. И ослепительный диск солнца, — путник прикрыл ладонью глаза, — согревающий нас, а потом вдруг исчезающий за краем земли». Он понимал, что ему никогда не понять всех тайн этого мира. Но всё равно до конца своих дней, он будет размышлять, задавать вопросы и искать ответы на них. Иначе он не мог. В будущем его признают одним из семи мудрецов древнего мира, отец истории — Геродот, назовёт его великим философом. Имя этого человека — Анахарсис. Он был сыном Гнура и братом Кадуида, царя скифского; мать его была гречанка; поэтому он владел обоими языками. Он писал о скифских и эллинских обычаях, отличался свободой речи. Да он был велик, но он не был памятником самому себе. Анахарсис любил и ненавидел, заблуждался и сомневался, проявлял слабость и был вспыльчив, потому что, прежде всего он был ЧЕЛОВЕКОМ.
