— На что ты намекаешь? — насторожился дежурный.
— Ты же сам говорил, что никого не было. Но кто-то же увёл вашу чашу?
— Только у директора есть свои ключи. От кабинета, ну и от парадного тоже…
Дежурный вдруг задумался.
— Слушай, а ведь парадные двери у нас не подключены к сигнализации.
— Почему? — напрягся Антыхин.
— Не знаю. Но, помню, директор как-то говорил, что главное обезопасить окна.
— А двери что же? — продолжал настаивать Антыхин.
Его удивило, почему Фейгин не сообщил, что на дверях не установлена сигнализация.
— Да нет, двери у нас надёжные, — не столько Антыхину, сколько самому себе сказал дежурный. — Во-первых, они у нас двойные, замки импортные, а на ночь мы парадный вход ещё на решётку закрываем. Ну, пусть я не услышал, что двери открыли, а решётка, знаешь, как грохочет. Правда, под утро я, вроде как бы, задремал…
— Задремал, говоришь? — стараясь не выдать своего интереса, спокойно спросил Антыхин.
Но дежурный, казалось, не услышал его. Одной рукой он задумчиво подпёр подбородок, а другой медленно крутил пуговицу на пиджаке.
— Осторожней, Алексей, пуговицу оторвёшь, — сказал Антыхин, ободряюще хлопнув дежурного по плечу. — Что ты так переживаешь? Ты же не крал эту чашу?
— Не крал, — согласился дежурный.
— Вот и не думай об этом. Пусть милиция преступников ловит, а мы с тобой чайку попьём. Смотри, уже и чайник закипел и работу я закончил. Выключатель работает как новенький.
Дежурный устало улыбнулся:
— Правильно. Ну, их всех…
Он пошёл к электроплите снимать чайник, а Антыхин начал не спеша укладывать инструменты в сумку…
На правом берегу Бугского лимана на рубеже V I I–V I в. в. до н. э. был основан город Ольвия. Он был одним из наиболее крупных греческих городов — колоний. Как в юности, когда Анахарсис впервые посетил этот античный центр Причерноморья, едва войдя в черту города, он окунулся в атмосферу совсем другой жизни. Где-то далеко осталась родина с шатрами натянутыми на повозки, с заунывным звоном колокольчиков отгоняющих злых духов, с яростью воинов протыкающих акинаком сердце врага, чтобы потом выпить его кровь. Конечно, оставались там такие мастера как Орик, сумевшие создать великое искусство, но особым почётом пользовались те, кто больше отрубленных голов принесёт своему царю с очередного похода.
А Ольвия сверкала в лучах заходящего солнца белыми стенами жилых зданий, храмами, великолепными статуями на площадях. Даже лачуги бедняков на окраине города, казались Анахарсису более совершенными, чем жильё скифа. Первое путешествие Анахарсиса в Ольвию было не долгим, уходя, он унёс с собой ощущение праздника. Теперь же Анахарсис хотел не просто наблюдать жизнь греков, но и участвовать в ней. Спрятав в котомку высокую коническую шапку, чтобы не привлекать внимание прохожих, он пошёл на рынок, по прошлому опыту зная, что там можно найти место для ночлега и миску похлёбки на ужин. Знание греческого языка позволяло ему легко общаться с жителями. И вскоре, поужинав, уставший путешественник спал на мягком ложе в чистой прохладной комнате.