И воздел указательный палец.
Я молча разглядывала визитера, подспудно ожидая, что сейчас в кабинет ворвутся сестры с криком: «Шутка!» Хотя до сих пор Ирэн ограничивалась максимум стаканом холодной воды на подушку утром, а Джули и вовсе к розыгрышам не склонна. Коллеги же вряд ли до такого додумаются.
— Зачем? — спросила я, устав от этого нелепого разговора. — Объясните, зачем титулованному аристократу жениться на простой горожанке, которую он в глаза не видел? Даже в наше просвещенное время баронство кое-что значит!
— Вот именно! — просиял мистер Харпер, как будто я была свидетелем, чьи показания позволили ему добиться оправдания клиента. — Баронство кое-что значит!
Я встряхнула волосами. Ах, как ругалась мама, когда я еще девчонкой обрезала свои рыжие косы! Теперь они отросли ниже плеч, но все еще были далеки от прежней длины по пояс.
— Вы так и не ответили, зачем барону этот нелепый брак.
— Разумеется, с той же целью, с которой заключаются все прочие браки, — ответствовал юрист, пригладив седые бакенбарды. — То есть для рождения потомства.
Ощутив желание с размаху опустить на седую макушку адвоката его собственный портфель, я глубоко вздохнула.
— Почему же многоуважаемый барон не хочет, чтобы наследника ему родила девушка его круга?
По-видимому, вопрос угодил в яблочко. Адвокат сконфуженно кашлянул и отвел взгляд.
— Я уже говорил, вопрос весьма деликатный. Надеюсь, мои слова останутся между нами?
— Конечно, — кивнула я настороженно. Не нравились мне такие многозначительные вступления.
— Видите ли, мисс Саттон, у барона имеются некоторые затруднения…
— Какого рода? — бесцеремонно перебила его я, устав от юридических экивоков.
Адвокат наконец посмотрел мне прямо в глаза. И проронил одно слово:
— Проклятие.
Я пожала плечами и одернула жакет.
— Сочувствую барону, однако при чем тут я?
— Буду откровенен. — Голос адвоката сделался тих и вкрадчив. Таким только доверчивых кроликов приманивать. — В своей кандидатской диссертации вы рассматривали вопросы наследственности, передачи и искажения (мутации) магических даров в поколениях. И, по мнению весьма компетентных лиц, которых мне не хотелось бы называть, объект исследований М. - вы сами.
В горле разом пересохло.
— Чушь! — выдавила я, вздернув голову. — Разумеется, я не разглашала имени объекта исследования, однако…
Глаза юриста блеснули, и я поняла, что сделала непростительную ошибку. Не стоило уходить в глухую оборону, это было косвенным подтверждением его правоты.
— Мисс Саттон, — теперь уже перебил он, примирительно подняв раскрытые ладони, — не будем спорить. Я уполномочен лишь сделать вам предложение и получить ответ.