Маша с волнением, отдающимся внизу живота, почувствовала, как Стас стягивает с неё пижамные брюки, оголяя упругую плоть ягодиц, а затем и полностью ноги. Футболка слетела следом.
Пальцы опытных рук обжигали кожу, даря незабываемое удовольствие, ядом растекавшееся в крови. Стас поглаживал ноги, касался губами внутренней стороны бедер, ласкал языком кожу. Когда его рот неожиданно приник к истекающему влагой цветку, как к самому чудодейственному источнику, Маша блаженно застонала. Не в силах сдерживать рвущееся наружу сдавленное «Стас», она поняла, что гордость еще вчера так громко, заявляющая о себе, потерялась, подавляемая безумием, что било ключом в её сердце. Сердце, что неистово билось, а тело вибрировало при каждом прикосновении языка к нежным лепесткам.
От терпкого запаха и вида нежной плоти Стас дурел. Его язык ежесекундно хлестал чувствительную точку, пока пальцы пробирались внутрь, распяливая для него узкое влагалище. Он не делал этого языком много лет, не желая одаривать баб подобными ласками. Но здесь, сейчас он сходил с ума, от того, насколько невинной, влажной и сладкой была эта девчонка.
Оргазм накрыл Машу внезапно, бросая в огненную лаву, в которой она извивалась, как ведьма на костре экстаза. Крик, вырвавшийся из горла был заглушен грубым поцелуем. Она даже не поняла, когда Стас успел подняться и повернуть к себе её голову. Она была во власти непередаваемого удовольствия. Ощущения по силе сравнимы лишь с восторгом выступления на сцене, когда она действительно мало что соображала, и только плыла на волнах наслаждения.
Острая боль между ног появившаяся внезапно, резко спустила Машу с облаков на грешную землю. На глазах выступили слезы, но рот был занят настойчивым мужским языком, ласкающим шелковистость рта.
Стаса натурально уносило. Горячее. Тесное. Влажное лоно, как перчатка обтянули его член. Когда он протиснулся внутрь, Маша дёрнулась от боли. Успокаивать вслух он не собирался. Её сюда никто насильно не тянул, но заглушить боль нежностью старался. Руки попеременно осыпали ласками подрагивающую в рыданиях грудь, а язык впитывал в себя болезненные всхлипы.
Острое наслаждение требовало выхода и Стас задвигался. Вышел из горячего лона и снова проник обратно, отчего стало только хуже. Он шумно выдохнул. Хотел вбиваться в юное тело со всей дури, слышать крики и смачные стоны. Но это потом. Не здесь. Не сейчас. Хотелось зарычать в голос, но он сдерживался, не прекращая целовать сладкий, невинный рот Маши. Рот, в который обязательно попадет его член. Не сразу, но перспективы вдохновляли. Он всему её научит. Сделает своей. Его птичка сама сядет в клетку, сотканную из острой, как игла страсти и болезненно наслаждения. Она станет зависимой только от одного взгляда Стаса. Да, это то, чего он хотел.