Батона, пухленького моего соседа по дому, на наших сходняках любили, в компании таких же отмороженных очень даже жаловали. Правда, тот был горазд выпить… Но для остальных панков это не было проблемой. А потому он был своим, впрочем, как и я.
— Здарова, Батончик… Че там Крыс с Мозгом до сих пор залипают у экрана? — поинтересовалась я, сдув с лица упавшую длинную розово-персиковую челку. Первое время, когда я еще только начинала поднимать свой персональный бунт против системы, она жутко мешала. И ужасно раздражала мать. Но вскоре я привыкла. Мама нет.
Сегодня на вписке было не особо круто. Папики Крыса свалили на дачу на три дня, однако, что-то не клеилось. Все собрались, но вместо нашего обычного смеха и рассказа дурацких историй, Крыс с Мозгом, нашим ботаном, решили завалиться пересматривать концерты ГрОба.
— Да… Крыс уже третью подборку ставит… Жгут ребята! А ты че, все сохнешь по Коту?
Я поморщилась, слегка качнув головой. "Кот" — это диагноз. Болезнь, которая заставляла мое сердце биться чаще. Именно он сделал из меня ту, кем я являлась сейчас. И, несмотря на то, что расстались мы с ним не очень красиво, пристрастий я своих не изменила. Хоть и тосковала по этому неисправимому романтику, обожающему чувство свободы. У меня накопилась, наверное, целая шкатулка воспоминаний, связанных с ним. Да что там эта шкатулка. Чемодан! Вагон! Многотонный бронепоезд…. Вот только этим бронепоездом давило последние три месяца мою душу. Я не могла без него. Все другие казались неяркими, нечеткими, блеклыми. Это как долго пить хороший кофе, а потом довольствоваться растворимым. Кот был идеальным. И другого такого не было. Я не винила его. Наоборот, была благодарна. Он научил меня любить жизнь, наслаждаться каждым моментом…
— Да не, уже все норм… Слушай, я схожу проветрюсь… — сказала я, поднимаясь с мягкого кресла. У Крыса ничего так было. Комфортно.
— Если ты покурить, то я с тобой! — заявил Батон. — Кстати, может поиграем внизу?
Я пожала плечами. Мне было пофиг. Взяв все еще зачехленную гитару, что я принесла с собой на вписку к Крысу, я прошаркала в мягких тапочках до прихожей. Там переобулась в любимые гриндерсы, подаренные все тем же Котом. Сердце невольно кольнуло. Помню, как мы их с ним выбирали…
Выйдя на улицу, миновав обшарпанный подъезд, мы уселись на лавочку во дворе. Покурив, я расчехлила свое "сокровище". Гитара — это как половина души. Моя была черная, стратокастер, с тонким побеленным грифом и качалкой флойд-роуз. Качалка — это такая фигня, типа рычажка. Дергаешь ее и звук делает "вауууу-вауууу".