— Вы не спросили меня, виделась ли я с фотографом, разговаривала ли с ним.
— А зачем? И так все ясно.
— Боюсь, что не все так ясно.
Виктор посмотрел на Аню долгим взглядом. Аня заговорила быстро, чтобы наконец отделаться от своей тайны, перевалить часть тяжести на Виктора и заставить его поверить в то, что она про себя назвала «контейнером для мусора».
— Когда я приехала на дачу, свет горел только в лаборатории. На стук никто не отзывался, и я вошла туда сама. Фотограф мертв. Возможно, его до сих пор не нашли, потому что поселок совершенно пуст, я не видела там ни одной живой души.
Виктор замер на месте от неожиданности.
— И вы молчали до сих пор?
— А вы не спрашивали. Пленки, которые висели для просушки, были еще влажными.
И Аня рассказала Виктору все, что приключилось с ней вчера.
— И вы трогали пленки голыми руками?
— А что? — не поняла Аня сарказма Виктора.
— Вы что-нибудь слышали об отпечатках пальцев? — Виктор снова сел на стул рядом с постелью своей беспечной не по возрасту клиентки.
— Да ладно вам с вашими формальностями. Они же не могут меня арестовать по подозрению в убийстве. Им просто в голову не придет. Никто, кроме моей подруги Наташи, не знает, что мы были знакомы с Женей.
— А фотографии?
— Ой, про них я и не подумала. Но с другой стороны — фотографий там миллион, я одна из множества, кого он фотографировал.
— Когда вы жили на даче, кто-нибудь приезжал к фотографу и мог вас увидеть.
— Никто не приезжал. А я не выходила за пределы сада. Сад за высоким дощатым забором. Снаружи видны только конек крыши и верхушки яблонь.
— И никто из местных вас не видел?
— Никто. Кроме старухи с козлом.
— С каким еще козлом?
— С черным. — Аня сохраняла невозмутимость, хотя в глубине ее души началось какое-то волнение.
Стараясь заглушить беспокойство, Аня разглаживала складки на цветном одеяле, которым укрывалась, чтобы выровнять рисунок и заставить маленьких красных жирафов мчаться по песчаной пустыне стройными рядами. Но складки возвращались на свое прежнее место, жирафы сбивались с пути и путались среди барханов.
— Вот видите, Аня, вас видели сразу двое. А вы говорите, никто.
— Вы еще шутите, — собралась было обидеться Аня, но передумала, потому что новый вопрос отвлек ее. — Как бы там ни было, почему должны подозревать именно меня?
— Попытаюсь вам объяснить, насколько безрассудный поступок вы совершили. Вы говорите, что, когда вышли из дома, снегопад прекратился.
— Да.
— Это значит, что на снегу остались следы вашей машины и ваших ног.
Аня вспомнила, как в ночь пропажи одного из Наташиных сеттеров она вышла на улицу и увидела белую, абсолютно гладкую поверхность только что выпавшего снега. А затем четкие следы лап Братца.