«Ты навязываешься…»
Проклятое прошлое любит появляться не вовремя, как далекие родственники, которых не очень-то помнишь по именам.
— Ляжешь спать у меня, кровать я перестелил, белье свежее. А я на диване.
— Я и на диване могу.
— Знаю, что можешь, но будешь в кровати. — Он приспускает маску, берет из вазочки большое зеленое яблоко, откусывает и невпопад смеется, когда капля сока стекает по подбородку. — Будешь спать там, где я дрочил, думая о тебе. Утром поделишься впечатлениями.
Если бы эти вещи говорил какой-то другой мужчина, на которого бы я реагировала спокойнее, меня бы уже и след простыл. Но у меня точно «химия» и я чувствую, как волоски на руках становятся дыбом от откровенного признания, и хочется только одного: закрыть глаза и просить еще, и еще, и еще.
— Не кусай губы, выдумщица. — Андрей кивает на вазу с фруктами. — Укуси лучше яблоко, они сладкие. — Взгляд, который медленно скользит по мне от колен до шеи, заставляют вытянуться в струнку. — Раз другие сладости для меня пока под запретом…
— Ты злой и невыносимый мужчина, — выношу свой вердикт и, чтобы хоть немного снизить градус своего тела, расстегиваю и снимаю кофту, под которой у меня тонкий свитер. В ответ на смешок закатываю глаза и развожу руки, чтобы был виден принт: на голубом фоне — Пчелка Майя из мультфильма с ромашкой и ведерком меда. — Что? Да, это не секси-вещь, но я всегда беру с собой то, в чем мне уютно и спокойно, особенно, когда долго не буду дома. Творческий человек…
— … странное и необъяснимое существо, — за меня заканчивает Фенек, потому что эта фраза — мой личный паразит, и чего уж, я люблю оправдывать ею все свои завихрения и бзики. — Ты мое полосатое насекомое. И жужжишь прикольно!
Вместо ответа беру со стола чайную ложку и угрожающе заношу ее для удара.
— Спокойно, женщина, — Андрей выставляет ладони вперед, — я помню, что в гневе ты и мамонта ложкой нокаутируешь, но, прости уж, я правда сражен наповал твоим… полосатым задком.
— Ты договоришься, что я усажу его на что-то мягкое и буду смотреть, как Андрей Клейман поражает девушку своими кулинарными талантами.
— Я бы с радостью, честно, но тогда ты не сможешь это есть, потому что я — ходячая зараза.
— Ты такой самокритичный. — Щурюсь и медленно иду на него, выставив кончик ложки как опасное оружие.
— Я о ветрянке, если что.
— А я как раз совсем не о ней.
— Ты в курсе, что я немного сильнее тебя? — Все было бы проще, если бы он хотя бы сделал вид, что отступает, а не стоял на месте, теперь уже откровенно насмехаясь. — И что запросто уроню твою полосатую пятую точку точно не на что-то мягкое?