Дальше все оказалось просто. Так просто, что Грегор только диву давался, неужели он в годы обучения был таким же безнадежным балбесом? Эта троица и вправду из лучших побуждений и учебного рвения зачаровала розу, положила ее на видном месте и спряталась, чтобы, как изящно выразился Аранвен, «результаты наблюдений оказались максимально беспристрастными». «Ну конечно не потому, — про себя съязвил Грегор, — что иначе могли бы сами огрести неприятностей».
Розу нашел юный боевик с четвертого курса и тут же, даже не задумавшись, преподнес девице-иллюзорнице. Девица поначалу сама расцвела, подобно розе, но почти сразу обнаружила, что подарок с подвохом: благодарность, которую она попыталась пролепетать, обернулась набором нечленораздельных звуков. Решив, что над ней мерзко пошутили, иллюзорница сломала подарок о физиономию незадачливого ухажера, а тот огляделся вокруг, обнаружил мирно проходящую по своим делам парочку некромантов и решил, что это их подлых лап дело. Ну а что, раз порча — значит, некроманты! «Очень несправедливое и крайне предвзятое мнение о нашем факультете», — имел наглость сообщить Аранвен искренне обиженным тоном.
На последней фразе Роверстан снова издал подозрительный звук, похожий на стон, и торопливо отвернулся, Кристоф закусил губу, а Эддерли торопливо сказал:
— Ну хватит, хватит. Хм… Мэтр Бастельеро, зачтите им лабораторную, будьте добры.
— Да, милорд магистр, — кивнул Грегор.
— А за учиненные беспорядки, — нахмурился Эддерли. — Три дня… нет, неделя отработок на конюшне после занятий! Ревенгар, вас это не касается.
— Милорд магистр! — выпалила девчонка, снова едва не подпрыгнув. — Но я тоже! Тоже… виновата! Можно мне тоже на конюшню? Я люблю лошадей, правда!
— Не сомневаюсь, — безнадежно согласился Эддерли. — На конюшню так на конюшню. Вон с глаз моих!
Троицу словно ветром сдуло, причем Грегор готов был поклясться, что Ревенгар, поджавшую ноги, юные лорды просто унесли по воздуху, подхватив под руки, очень быстро и, главное, отработанно, словно долго тренировались.
— Мерзавцы… — одобрительно и с некоторой завистью прокомментировал Кристоф, а Роверстан кивнул, сдавленно хрюкая и сотрясаясь от смеха.
— Достойная смена некоторым, — устало съязвил Эддерли, и Грегор на миг ему посочувствовал.
А потом вспомнил, что эти трое — его личные адепты, значит…
— Прошу прощения, милорды, — сухо поклонился он. — Меня ждут дела.
Уже прошел половину галереи до лестницы и услышал за спиной голос просмеявшегося, наконец, Роверстана:
— Предлагаю повысить ставки на следующий раз, коллеги. Золотой флорин?