Густаву, выросшему на задворках Красного Феникса, несмотря на все это, нравились “ничейные земли”.
Пусть здесь истинные адепты встречались даже реже, чем в баронствах Империй, пусть здесь алхимия и артефактное дело находились на уровне, которого от них требовали местные маленькие дружины и крестьяне, но…
Здесь веяло духом свободы.
Сегодня ты можешь пировать в “Ершистом Коте” Седента, а затем, в ночи, отправиться куда глаза глядят. Сквозь леса и горы, реки и долины. Куда бы не пожелал.
Рай для любого странника или бродячего воина, ищущего себя и свой путь.
Кем был Густав?
Что же, это слишком сложный вопрос, чтобы отвечать на него с пустым желудком и сухим горлом.
— Эй, хозяйка, — Густав махнул рукой дородной, среднего возраста женщины с кормой шире, чем круп коня Густава. – Есть чего съестного за три серебрушки золотые?
– За три? — хозяйка заведения задумалась. — могу предложить пинту застоявшейся браги и остатки вчерашнего жаркого из кролика.
— Вчерашнего? А что, свежего нет?
Хозяйка хмыкнула и оперлась локтями на стойку. Да, может седина уже немного побила её волосы, а талию она потеряла примерно в то же время, что и девственность, но и Густав был уже давно не молод. Не так давно он встретил свой двенадцатый десяток лет. И шрамов, и седых волос, чтобы доказать это, у него было хоть отбавляй.
Так что, несмотря на всю запыленность ситуации, две, более чем внушительных размера, груди, которые выглядывали из декольте корсета, заставляли Густава исходить слюнями ничуть не хуже мыслей пусть даже и о вчерашнем, но, все же, рагу из кролика.
— Посмотри внимательнее… да не ко мне в вырез. Муж увидит, обоим спину переломит.
— А что, такой сильный муж?
— Слабых не держу, – чуть криво улыбнулась хозяйка. — Все свежее сегодня стоит от семи серебрух.
— Семь серебрух?! Да за эти деньги я поужинаю в лучшем местном борделе, а постель мне согреют две молодые пышногрудые девицы!
— Может в другую ночь так оно и было бы, – не стала спорить хозяйка. – но не сегодня.
– А что такого сегодня?
– Юбилей.
– Чей?
– Не чей, а чего, – поправила хозяйка.
Кто-то из посетителей в этот момент едва не упал на барную стойку и хлопнул вспотевшей ладонью по сбитому лаку, покрывшему дубовые доски. На них остались две серебряные монетки.
Хозяйка, несмотря на пышность форм и грузность тела, ловко их смахнула и так же ловко налила из бочки браги. Довольный посетитель ушел обратно к своей компании – горланить песни и танцевать на столах и полу.
– И что же так празднуют ваши гости?
Хозяйка прищурилась и снова водрузила локти на стойку. Густав снова сглотнул.