– Вас не звали.
Звенящий льдом голос вырвал меня из задумчивого созерцания.
– Нас вообще никто никуда не зовет, но мы же не обижаемся, – с притворным огорчением сказал я и добавил уже не для Даши: – Заходи, чего мнешься?
А Леонард действительно все никак не мог решиться войти в дверь. Нематериальную злобу темной ипостаси стриги он чувствовал как никто другой, но все же Сылыч не был простым котом.
Совершенно по-человечески вздохнув, он вошел в комнату и настороженно прижался к моей ноге.
Давящую ауру полубезумной злобы размыло удивление, на что и был расчет. Я с самого начала сомневался, что смогу утешить Дашу. А вот мягкая ласка кота, особенно для женщины, которую боятся все животные, может и сработать. Так оно и вышло.
Леонард без особой охоты, но довольно быстро подошел к Даше и с урчанием потерся об ее ногу. Кажется, я даже услышал, как лопнула призрачная струна напряжения. Княжна наклонилась и подняла тяжелого кота себе на колени. Осторожно погладила, а затем… разрыдалась.
Мне осталось только приблизиться и, встав позади княжны, положить ладони ей на плечи.
Плакала она недолго, а успокоившись, позвонила в маленький колокольчик. В комнату тут же ворвались слуги с подносами. Причем все старательно пытались скрыть счастливые улыбки.
Уверен, они обрадовались совсем не избавлению от угрозы быть растерзанными сошедшей с ума стригой, просто действительно любили свою хозяйку.
Наконец-то обстановка в комнате стала более нормальной. Погасили свечи и немного приоткрыли шторы, впуская солнечный свет. Быстро накрыли на стол. Даже Леонарду на стул положили тарелку с чем-то мясным. Кормить его на столе я запретил.
Обед получился одновременно и грустным, и веселым. Мы вспоминали Антонио, его проделки, циничность и одновременно удивительную чувствительность. Настроение Даши качалось между веселой грустью и злой печалью. Неудивительно, что темная сторона ее натуры не могла не повлиять на ситуацию. В такие моменты глаза княжны сверкали бешенством, один раз она даже раздавила зажатый в руке бокал. Порезанные пальцы потянулись к ошейнику. Я уже хотел подняться со стула, но Леонард Силыч справился сам.
Как Дашу нельзя назвать обычным человеком, так и моего хвостатого напарника не стоит считать обычным котом. Любое другое животное выброс эмоций стриги вогнал бы в панику, но Леонард лишь встряхнулся и плавным движением заскочил на колени княжны.
Нежно боднув Дашу головой в живот, кот печально заурчал, а затем проникновенно заглянул ей в глаза. Княжна тут же утратила воинственность и, обняв пушистого психолога, тихонько всхлипнула. Но это были уже остатки той депрессии, из которой нам с моим усатым другом все-таки удалось вытащить мою подругу.