– Как только что-то узнаю, сразу позвоню. Ждите в кабинете, – принял я компромиссное решение.
По полуночным улицам Топинска я промчался с ветерком, напугав парочку припозднившихся гуляк.
Наша база напоминала разворошенный муравейник. Во дворе и у ограды на улице собралось как минимум два десятка оседланных лошадей. У крыльца скучала целая толпа казаков и троица наших малолетних агентов. Не размениваясь на приветствия, я быстро проскользнул внутрь здания.
– Докладывайте, – немного грубовато потребовал я у следователя.
Дмитрий Иванович лишь понимающе кинул и начал излагать:
– За час до полуночи все объекты проявили активность. Причем использовали слуг для проверки слежки. Как и было приказано агентам, чтобы не раскрыться, они прекратили наблюдение и срочно вернулись на базу. Все, кроме вашего воспитанника.
– Чтоб его, – ругнулся я сквозь зубы.
– Я вызвал на всякий случай три десятка казаков. Первый десяток уже отправился патрулировать улицы. Еще два сейчас выдвинутся. Но если честно, предчувствия у меня нехорошие, – угрюмо мотнул головой Бренников.
– Я тоже отправлюсь на поиски, – сам понимая, что говорю глупости, заявил я.
– Игнат Дормидонтович, это неразумно.
Очень захотелось поспорить и даже поорать, выплеснув накопившееся напряжение. Опять подводили реакции молодого тела. Пришлось усилием воли обуздывать свои порывы.
Следующие пятнадцать минут были для меня едва ли не самыми тяжелыми во второй жизни, и это учитывая все мои приключения.
Уже отстучали копыта лошадей, на которых казаки разъехались по городу. Гомонившие за окном мальчишки притихли. Разогнать их по домам не удалось, да я и не особо усердствовал. Воцарилась тревожная тишина, и прозвучавший через десять минут заполошный перестук копыт одинокой лошади разорвал тишину как прогнившую дерюгу, а вместе с ней и наше напряженное ожидание.
Мы с Дмитрием Ивановичем тут же выскочили из дома.
Вид Чижа, сидевшего на лошади впереди казака, вызвал у меня облегченный выдох, но я тут же вновь напрягся, когда увидел, что одежда парня залита уже подсохшей кровью.
Подхватив спрыгнувшего с коня воспитанника, я оперативно проверил его на предмет ранений.
– Я цел, командир, – прохрипел парень, но при этом он был очень бледен и дрожал как в лихорадке.
– Спасибо, служивый, – кивнул я казаку и тут же перешел на приказной тон: – Постарайся собрать как можно больше своих. Двоих отправишь проводить парней по домам. Остальные пусть ждут.
– Сделаем, вашбродь, – кивнул казак, лихо разворачивая скакуна на одном месте и с гиканьем вылетая со двора.