«Получай, гад!» – сказал Гармодий. Он открыл канал, навел чары… символы во Дворце воспоминаний вспыхнули, как огни далекого города, когда на одном дыхании он выдал сразу пять законченных заклинаний.
Снег очистился от крови и стал девственно белым.
Мортирмир открыл глаза.
Торчавшая из его спины арбалетная стрела растаяла, как сосулька.
А в небе взорвалось что-то, похожее на фейерверк – тысяча звезд вспыхнула на мгновение и померкла.
«Опаньки, – пробормотал Гармодий. – Я врезал богу по причиндалам».
СВЯЩЕННЫЙ ОСТРОВ – ШИП
Шип наблюдал за ночью, как за драмой. Солнцеворот всегда был крайне неудобным временем для серьезной работы: ни эфир, ни реальность не сохраняли плотности, и срывались даже простейшие заклинания.
Его колдовские паутины провисли. Он боялся, что бури, разыгравшиеся в эфире, повредят им без поддержки даже простейших чар, и молча, мрачно стоял в темноте, размышляя.
Он-то молчал, зато другие шумели изрядно. Он не нуждался в шпионской сети, чтобы увидеть их. Мощь их усилий была столь велика, а расход резервов так щедр, что он улавливал это в своем северном средоточии власти, где снег засыпал его руки, как будто он и правда был древним дубом.
Яйцо, которое лежало рядом, вспыхивало и свиристело при каждом разряде энергии, прилетавшем с юга.
Что-то грубое рождается в муках.
Отрывок из старого стихотворения или пророчества.
На западе круг был нетронут, и энергия поднималась в небеса кольцом белого пламени. Другие такие же могучие кольца взлетали из многих мест: из убогих хижин пришедших из-за Стены, со дворов королей, эмиров и ханов.
Но два пострадали и начали распадаться в эфире. И что-то тянуло их.
Шип смотрел с любопытством хищника, который наблюдает за другим, преследующим жертву.
И вот они замерли – оба сразу, как будто застывшие в собственном танце. Белый огонь померк, превратился в искру, а потом взметнулся опять, и кольца вспыхнули – с востока полыхнула энергия.
«Ага», – подумал Шип, а овладевшая им сущность сказала: «Гармодий все-таки жив. И стал сильнее. Он будет идеальным союзником».
Шип вздрогнул от удивления.
«Почему? – спросил он. – И кто вы, собственно, такой, сэр?»
«Любое существо, которое приобретает достаточную силу, перестает быть одним из себе подобных, – ответил Эш. – И становится одним из нас. – Голос неумолимо рокотал. – Ты выбрал. Я выбрал. Теперь и Гармодий выбрал».
Шип содрогнулся. И не в первый и не в последний раз спросил у себя, что же такое он выбрал.
«Я Эш», – прошептал голос.
Шип, некогда – Ричард Планжере, отлично знал это имя.
«Ты сатанинский змий», – сказал он.