Молодая особа обмахнулась веером.
– Где же отец? – риторически поинтересовалась она.
Трезвая аналитическая часть рассудка Моргана отметила, что при этом она даже не осмотрелась. Он предположил, что она привыкла, чтобы ее ждали, и теперь не знает, как себя вести.
Девушка улыбнулась.
– А вы из хорошей семьи? И вообще, что есть хорошая семья у вас, у варваров?
«Забавная». Мортирмир засмеялся.
– Мой отец – лорд. Вернее, он им был, пока не умер. В общем, все сложно.
Собеседница вздохнула.
– Что именно сложно? Я не спешу, особенно если вы закажете для меня кандианское вино с виноградом.
Ее веер запорхал, словно крылья бабочки. Теперь он двигался в другом ритме, поэтому, хоть она и не перестала намеренно прятаться за ним, Морган успел на мгновение увидеть ее лицо.
«Я разговариваю с морейкой благородных кровей!» – подумал он.
Морган попытался стряхнуть с себя воодушевление, ведь он собирался покончить с собой. Однако юноша уж очень любил поговорить о себе, и даже вино не смогло изменить этого.
– Я бастард, но у моего отца больше не было детей, поэтому несмотря на то, что он так и не женился на моей матери, я, наверное, его единственный наследник. – Он откинулся на спинку. – Он не был каким-то великим аристократом, но замок и городской особняк в Харндоне у него все же имелись. Сейчас моя матушка живет в этом доме.
Девушка засмеялась.
– Прямо как при нашем дворе. Полагаю, вы не имеете никакого отношения к церкви?
Мортирмир развел руками.
– Нет, я – частный ученик, – чересчур напыщенно заявил он.
Юноша видел, что ее все это немало забавляло, отчего тотчас почувствовал негодование, а еще его раздражала собственная неспособность вести разговор без излишней заносчивости.
– Вы богаты? – спросила она, подливая ему в кружку вино.
– К сожалению, нет.
– В таком случае ты ей больше не интересен, – прозвучал над ним низкий скрипучий голос. Морейская дама обернулась, а Мортирмир поднял голову, удивившись тому, скольких усилий это стоило, и уставился в самые светло-голубые глаза, какие он только видел, на круглом лице величиной с солдатский нагрудник. – Правда, Анна?
Девушка вскочила и, яростно обмахиваясь веером, злобно бросила:
– Пошел вон! Ты, сын бродячего кобеля и чумной уличной проститутки, иди окунись в сточную канаву!
Шатаясь, Морган поднялся:
– Если этот человек…
Губы гиганта растянулись в улыбке.
– Ах, Анна, лишь столь часто посещаемая щелка, как у тебя, достаточно велика для моего члена…
Ее веер врезался ему в висок с таким треском, будто где-то рядом ударила грозовая молния. Великан даже не вздрогнул.