Тонкий меч (Нильсон) - страница 5

Но тут муха подлетела ко мне и ударилась о щеку. Я вскрикнул и замахал руками:

— Не трогай меня!

Муха уселась на окно. Она напомнила мне собаку, которая топчется у двери и виляет хвостом — так ей не терпится пойти на прогулку.

— Ну уж нет! — пробормотал я, развернулся и кинулся прочь.

Войдя в спальню, я сначала отдышался. Семилла неподвижно лежала на кровати. Светло-каштановые волосы рассыпались по подушке. Веки опущены, словно она спит. Но, услышав, что я вошел, Семилла улыбнулась и открыла глаза.

— Привет, — прошептала она.

От нее прежней уже почти ничего не осталось. Кожа словно шелковая бумага — тонкая и прозрачная. Казалось, она почти не дышит, а воздух просачивается в тело прямо через эту бумагу.

Я забрался на кровать и прижался к ней. На тумбочке лежала желтая коробочка. Доктор говорил, что Семилле повезло: она почти не чувствует боли. Но на всякий случай дал ей таблетки: чтобы не пропал аппетит и все такое. Семилла с усилием повернула голову и вдохнула запах моих волос.

— Так пахнет мой мальчик, — сказала она.

Потом мы долго молчали. Из приоткрытого окна дул слабый ветерок.

— Что происходит, когда человек умирает? — спросил я.



Семилла облизала сухие губы.

— Царство Смерти… — проговорила она, — там все так же, как здесь, и в то же время все по-другому.

Я сел. Не знаю, почему я об этом спросил. Я и не думал, что она может что-то знать о Царстве Смерти. Но Семилла заговорила о нем как о чем-то само собой разумеющемся, и я стал ее расспрашивать.

— А как туда добираются?

— Путь туда… простой и быстрый, — ответила Семилла. — Просто оказываешься вдруг там.

Я задумался на миг, попытался представить, что она имела в виду.

— Туда надо плыть на лодке?

Она снова улыбнулась.

— Да. На большой красивой лодке. Ты таких никогда не видел.

— Расскажи еще про Царство Смерти! — попросил я.

Она тоже ненадолго задумалась.

— Некоторые считают, что после смерти человек преображается.

— Как это?

— Ну, перестает быть собой прежним. Смерть превращает человека в кого-то другого.

— В кого?

— Не знаю, Саша.

Она вдруг показалась очень усталой.

— Нет, скажи! Семилла, скажи, кем становятся после смерти?

Она положила холодную влажную ладонь на мою руку.

— Кем-то другим, но очень хорошим. Просто представь сам…

Я снова улегся рядом с ней и стал смотреть на побеленные доски на потолке. Кем-то хорошим? Кто бы это мог быть?

Может, орлан-белохвост? И правда, что, если Семилла превратится в морского орла — такого, которого мы с папой видели на косе? Это очень красивые птицы. Здорово, наверное, уметь летать: расправишь огромные крылья и поднимешься ввысь, за облака!