Вот они, голубчики, все тут в количестве шести штук. Второго подозреваемого звали Евгений Потапов.
Сазонов набрал один номер и, когда там ответили, попросил проверить этих двоих по всем известным базам. Заодно и Кисина, на всякий пожарный случай.
Ответ пришел быстро. На Потапова на первый взгляд ничего особенного не было, а вот Василий Керзун оказался темной личностью. То есть не Василий Керзун, а тот, кто себя за него выдавал. Потому что Сазонову прислали однозначный ответ, что Керзун Василий Леонидович, такого-то года рождения, уже несколько месяцев находится за границей, работает там по контракту. И возвращаться в ближайшее время не собирается.
Стало быть, вот он, его объект, по чужим документам в санаторий приехал. Подозрительно, конечно, однако Сазонов представил себе этого Керзуна. Худой, бледный, щеки ввалились, вздрагивает все время, по сторонам оглядывается, голову в плечи втягивает – словом, ведет себя так, что любой заметит – совесть у него нечиста. Неподходящий, в общем, тип для важного и опасного дела, никакой человек в здравом уме его не наймет.
Сазонов подождал еще немного, и тогда пришел ответ на расширенный поиск. Там говорилось, что Василий Керзун уехал за границу с женой и ребенком, а здесь из родственников у него осталась мать и двоюродный брат, Николай Симаков.
Сазонов посмотрел на фотографию и узнал его. Значит, вот так. Взял паспорт своего двоюродного брата. Очень умно. То есть глупость несусветная. Что-то тут не то.
За ужином он выбрал столик поближе к Керзуну. Тот сидел один, никакие дамы к нему не клеились, видно, не считали подходящим для легкого флирта. Сазонов, хотя и не был дамой, был с ними в этом вопросе согласен.
Кормили в санатории хорошо, к ужину подавался десерт, и возле столика Сазонова возникла Марианна, держа в руках блюдечко с куском кекса. Сегодня на ней был такой же длинный бесформенный балахон, как всегда, но не болотного цвета, а густо-зеленого, такой краской был выкрашен забор перед КПП, когда Сазонов давным-давно служил в армии. В ушах Марианны висели серьги, напоминающие перекрученную колючую проволоку. Не спросив разрешения, она плюхнулась на соседний стул и как обычно начала болтать.
– Нина Петровна поссорилась с дочерью, та пошла к врачу, чтобы выговорить ему, что ее мать плохо лечат, а он рассердился и сказал, что ее мамаша ничем не больна. Так и сказал – хоть сегодня в космос посылай. Был жуткий скандал, путевку-то они покупали за полную стоимость… вы не слушаете, вам неинтересно?
– Ага, – честно ответил Сазонов, – про Нину Петровну мне неинтересно.