— Командир, вы пришли в себя? — почти шепотом задаёт вопрос Зел, если я правильно голос распознала. Как же тут темно! Сейчас ночь?
— Походу. Мы в плену. — хриплю скорее очевидность, нежели действительно спрашиваю у сокамерника. — Давно?
— Несколько дней, с нами попалось ещё несколько ребят, другие успели покинуть зону опасности, так что они уже в лагере бьют тревогу. — Черт! Именно сейчас, до обидного жаль, что я не взяла аварийные телепорты в лагерь! А сама перенестись не могу, из-за недостатка сил! Тихий скрип двери и в помещение зашел хаултурит, но разглядеть что-либо невозможно из-за ударившего в глаза света. Значит мы в насыпи? Не плохо. Отсюда нет выхода, кроме как в дверь, а значит сбежавших легко поймать прямо на входе. Меня резко подхватывают под руки и куда-то тащат. Разглядеть что-то не представляется возможным, свет бьет так, что глаза начинают слезиться.
— Командир! — выкрикивает Зирро, кажется это был он, ответить не получается, горло сдавливает болезненным спазмом и вместо слов поддержки вырвался тихий хрип полу мертвеца.
Неожиданно наша небольшая процессия останавливается и меня приподнимают, чтобы подвесить. Понимаю это не ощущая землю под ногами, даже кончиками пальцев ног. Пытаюсь вновь разглядеть то, что меня окружает, на этот раз видны расплывающиеся силуэты тех, кто меня окружает. Вокруг стоит тишина. Ждут, когда я оглянусь и пойму в какой заднице мы оказались? О не стоит ребятки, я прекрасно знаю, что такое плен и пытки. Легкая, издевательская улыбка искажает губы и по привычке мотаю головой.
— Ты понимаешь, где оказалась женщина? — грубый, гортанный голос мужчины гремит где-то чуть выше моей головы. Поднимаю на него свой взгляд, начиная более четко различать очертание хаултурита.
— От чего же не понимать? В плену и идиоту круглому это станет понятно. — издевательские нотки скользят в голосе против собственной воли. Что поделать, начиная нервничать, язвлю больше обычного, что конечно же никогда не нравилось врагам.
— Ты храбрая женщина, раз разговариваешь со своим врагом так. — кажется его забавляет все, что я делаю, это хорошо и плохо одновременно. В чем? Не знаю, но ощущения именно такие, а интуиции я привыкла доверять. — Сможешь ли ты, так же говорить после пыток? — не прикрытое издевательство и ожидание зрелища, так и сквозило в его словах и скорее всего движениях. Что ж, придется готовиться к худшему, ибо с меня сегодня сдерут кожу. Наверное.
Первая пытка была кнутом. С какой такой стати меня решили выпорот я не понимаю, но было во всем этом что-то такое непонятное. Словно ритуал! Точно! Хотя, ну его! Разбираться в этом не хочется, да и отключилась я на пятидесятом ударе, не проронив ни звука, сцепив зубы так, что челюсть онемела. Кажется, мне что-то пытались донести громкими свистами и выкриками. Они хотели, чтобы я кричала? Но кричали вместо меня те, кто следил за этой странной поркой. Сколько меня после били? Не скажу точно, а потом и не спрашивала. Хорошо, что я научилась медитировать и управлять водой в собственном теле иначе умерла бы прямо там от обильной потери крови.