— Студента нету, — неприветливо пробурчал он, заворачивая ноги в одеяло. — Где — не знаю, — добавил он, кряхтя.
— А я не к Славе, я к вам, — девушка застенчиво улыбнулась. — Насчет подписки на газеты и журналы, — пояснила она, красными, как мясо, замерзшими пальчиками извлекая из кармана синего пальтишка маленький блокнотик, и начала его листать, озабоченно хмуря светлые бровки.
— Ишь ты, под получку подгадала, — сказал Митрофан Капитонович, добрея. — Ты как, деньги за это получаешь или бесплатная нагрузка тебе такая? — спросил он, подтянув худые колени к подбородку и обнимая их руками.
— Поручение, от комсомола… — ответила девушка, сделав шаг вперед, и оглянулась, не наследила ли. — У нас «Правда», «Известия», — начала она привычной скороговоркой, — «Гудок», как железнодорожная газета… А хотите если, то на «Комсомольскую правду» можно, с февраля, — улыбнулась она. — Некоторые пожилые интересуются…
— Вот и пускай себе интересуются, — перебил ее Митрофан Капитонович. — Мне газет не надо, — опаздывают, и вот есть, — он указал на свой «Урал», потом на черный репродуктор. — Они все новости расскажут, без задержки!
— Тогда журналы… — предложила девушка.
— Это другое дело, — отозвался он. — Я б «Науку и религию» выписал, интересный журнальчик! — И тоном строгого экзаменатора спросил: — Сама-то читала его когда?
— Нет, — смутилась девушка, — не читала.
— И зря, — отрезал Митрофан Капитонович.
Несколько номеров «Науки и религии» попались в руки в дорожной больнице, где ему вырезали аппендицит. Шов долго мокнул почему-то, врачи озабоченно переговаривались, а Митрофан Капитонович скучал. Журналы оказались спасением. В них Митрофану Капитоновичу нравилось все: и про сектантов, которых судили громким судом, и про то, как мракобесы делают «святую воду», которая не протухает, — обманывают народ, и про древние рукописи, которые найдены где-то кем-то и пролили долгожданный ясный свет на то-то и то-то, и про то, как один мужик, пожилой уж, седой и с нерусской фамилией, запросто читает чужие мысли и угадывает, что у кого из зрителей в карманах. Журналы были иллюстрированы, на фотографиях тощие богомолки в белых платочках или с лицами, спрятанными за паранджой. Все они напоминали Митрофану Капитоновичу его тещу, и он, читая надписи под снимками, клеймящие и разоблачающие этих богомолок, их кликушество, ханжество и скрытую хитрость, мстительно радовался, хотя теща никогда не была тощей и особенной религиозностью не отличалась…
Девушка полистала свой блокнотик.
— Такого журнала у нас нету, — виновато сказала она. — Вот, — поднесла она список к глазам, — вот «Наука и жизнь» имеется, а «Науки и религии» нет почему-то…