Веста смотрелась с ножом в руке нелепо – пока эти двое не подходили друг другу. Поляна для его тренировок тонула в солнечных лучах. Кей указал на самый правый манекен – темно-красный, выполненный из специального материала, который после было удобно замазывать. Дыр-то будет много.
– Ударять будешь сюда. В шею, грудь, живот…
– Кей…
– И ноги.
– Кей!
– Да?
– Я не хочу убивать.
Он вздохнул тяжело. Повторил:
– Убивать не надо. Но привыкни к оружию в руке, к его ощущению. Привыкни, что можешь ударить, что не бессильна, – я в этом смысле. Человек, который в критической ситуации понимает, что не бессилен, способен иначе мыслить и лучше себя защитить, понимаешь?
Веста подумала. Кивнула.
– Ощути, что способна на атаку. И тогда, когда на тебя вдруг кто-то побежит или бросится, ты не поддашься панике – ты дашь отпор. Мозг сработает иначе.
Теперь она поняла, что это хорошо, что ее привезли сюда, что ей это нужно. Кивнула уже иначе – мол, давай, покажи.
И Кей с размаха всадил в упругую грудь бордового торса нож, который всегда носил на поясе. Выщелкнул лезвие за долю секунду, как делал много раз, и потому давно привык; удар вышел коротким, но жестоким.
– Мертв, – констатировал ровно.
Веста неуверенно посмотрела вниз на зажатый в ладони предмет.
– Теперь ты. Бей.
Он уже убрал свой, сделал шаг в сторону, чтобы ей было удобнее.
Она ударила, как все новички, – слишком слабо.
– Щадишь манекен? Ему не больно. Еще раз.
Еще удар. Почти такой же слабый – лезвие не заходило в материал даже на сантиметр.
– По рукоять!
– По рукоять?
– Да. А для этого нельзя тормозить и ослаблять напор в конце траектории, иначе убойная сила пропадает. Бей не в него, но словно сквозь него, поняла? Не в грудь, но «за» грудь, не в живот, но сквозь «живот». Уловила?
Веста на секунду отложила нож, сбросила с плеч тонкую ветровку – жарко. И уже с другим выражением лица подняла с земли отложенный предмет.
В этот момент Кей понял – у нее получится.
* * *
Она научилась. Бить с размаху, яростно, вольно. Так, чтобы странный, чуть мягкий пластик протыкался, а не отзеркаливал лезвие в сторону. Научилась не бояться причинять манекену боль, не останавливать перед «столкновением» руку, освободила барьер внутри.
Однако ушло на это почти сорок минут.
Чтобы не сидеть возле «ученика», как старый мастер, Кей сбросил футболку и принялся мутузить самый левый манекен – все равно сегодня еще не тренировался. Долго отрабатывал удары руками, затем ногами, после подустал, несколько раз отжался, пока не выдохся, подтягивался на самодельном турнике.
Заметил, что на него смотрят лишь тогда, когда принялся обтирать блестящее от пота тело футболкой.