Вообще, мне не повезло быть единственной девочкой во дворе, так что все игры были мальчиковые. Мы играли в ножички или земельки, квадрат, прятки, квача, изредка в классики и кепсы. Андрей неизменно мне поддавался, чем очень смешил других парней. Да и без этого проявлял много внимания: ради меня словил голубя, правда, его пришлось отпустить, сделал кольцо из каштана, приносил всякую найденную на улицах мелочь — от непонятных пластмассок и ржавых железяк в виде буквы „Ш“ до цветных крышечек — и время от времени угощал фруктовым льдом и крем-содой — моими любимыми на тот момент лакомствами.
Как-то Андрей решил передо мной выпендриться и забрался на самую высокую ветку яблони во дворе. Я просила его слезть, но Андрей был влюблён и мои уговоры, конечно же, игнорировал. Пытаясь показать насколько он крутой и смелый, он начал на ней качаться, и сук треснул. Андрей потерял равновесие, но успел схватиться за ветку. Она продолжала трещать, пока я с ужасом на всё это смотрела, но, к счастью, под его весом она сломалась не сразу, а постепенно, опуская глупышку, пока он не обрёл равновесие на более крепком суку под ногами.
— Дурак, — сказала я, когда он слез, дала ему пощечину и убежала в рыданиях.
Но чаще он был милым. Однажды мы с пацанами достаточно далеко забрались — аж до самых трамвайных путей. У кого-то из нас было несколько пятикопеечных монет, которые мы подкладывали под едущий трамвай. Вначале мы оставляли монету и довольно далеко отбегали, но потом осмелели и стало по-настоящему круто класть пять копеек прямо под едущий транспорт. Кто-то из мальчиков решил пошутить и понарошку меня толкнул, придерживая за одежду. Андрея это жутко взбесило и он избил шутника. Можно было догадаться, что он в меня влюблён, но тогда я не сопоставляла эти факты.
После драки у Андрея остался огромный фингал и ему на какое-то время запретили выходить на улицу. Так что я стала приходить к нему в гости. Мы смотрели диафильмы, завесив окно шторами, играли в дурака, бридж, какие-то игры на „денди“. Он и тут постоянно поддавался, так что скоро мне стало неинтересно, и я с бóльшим энтузиазмом гоняла по двору. Иронично, что когда Андрея наконец выпустили, мы с семьёй переехали. Это автоматически прервало нашу связь.
Я уже успела забыть об Андрее, но нас случайно свёл тиндер. Я свайпнула его, не узнав, а он сделал ровно то же в ответ. Но первое свидание было ужасным: Андрей подобрал совершенно идиотское место, было невкусно, обслуживали из рук вон плохо, а разговор не клеился. Он постоянно говорил, перескакивая с темы на тему. Помню, как он такой облокачивается локтями о стол и начинает мне что-то затирать о даосизме, потоке, который его несёт, а я думаю: „Скорее бы он его унёс отсюда“. Наконец я не выдержала и говорю: