— Позвольте предложить вам альтернативную историю, капитан, — заговорила она, и голос её был так же резок, как крики чаек, кружащих за стенами замка. — Ваш король Карл уже слаб. Глупец, он оттолкнул собственных сторонников, и Макдональдов в их числе. — Она замолчала, сердито подняла руки, затем со вздохом опустила их. — Это намного важнее того, кто получит назад свои земли, а кто — нет, Мэтью. Многие сравнивают вашего короля с Кромвелем в дни его величия, и король проигрывает в сравнении. Вам это известно. Кромвель заставлял Европу дрожать. Карл Стюарт стал для неё посмешищем.
Её слова были чудовищны, невыносимы, вдвойне таковы оттого, что я знал — это правда.
— Представляете, что станут делать в Уайтхолле и в Лондоне, когда наша маленькая задумка осуществится, Мэтью Квинтон? С политикой вы знакомы лучше меня. Мы преуспеем, и из западной части Шотландии вырежут католическое государство под защитой голландских пушек. — Она наклонилась ближе, и я почувствовал её дыхание на своём ухе. — Подумайте об унижении, о бесчестье. Король Стюарт неспособен сохранить в целости даже унаследованное им Шотландское королевство? Старые пуритане, служившие Кромвелю, и многие другие поднимутся против него. Это будет великое воинство, Мэтью. Все те, кто видят в короле похотливого профана, а я слышала, что это бо́льшая часть населения Англии. Они выгонят его обратно за море, Мэтью, или пошлют на плаху, подобно отцу.
Я знал, что в её словах кроется правда. Я чувствовал это нутром, как понимал и разумом. Но мой отец сражался и погиб за короля Стюарта, слабого, неумелого, но всё же короля. Возможно, настало время и мне поступить так же. Да! В этот миг я понял, что буду биться за своего короля до последнего вздоха, как сделал и отец. Что ещё мне оставалось? Это был мой долг, смысл моего существования и Богом данная почётная обязанность. Это моя семья и моя жизнь. У меня не было выбора. И всё же в тот миг я сделал выбор.
Я глотнул вина и посмотрел прямо в пылающие зелёные очи Нив Макдональд. Пришло время начать бой, пришло время подняться, наконец, против неё и против всей мощи этого страшного заговора.
— Так вот во что заставил вас поверить капитан Джадж, миледи?
Она отступила назад, широко распахнув глаза и приоткрыв рот.
— Теперь я достаточно осведомлён о вас, леди Нив? — Я встал во весь рост, и немалый, каким наделила меня кровь Квинтонов. — О да, мне известно, что Годсгифт Джадж — предатель. Но одно мешало мне поверить в это, и даже ваша история о возрождении Королевства островов этого не объясняет. Каким бы низким отступником ни был Годсгифт Джадж, миледи, он не папист. Пусть он остался в душе республиканцем и фанатиком, обманувшим всех нарядами и лестью. Но такой человек не станет помогать вашему дяде–кардиналу и заключать сделку с его другом Папой, чтобы воздвигнуть папистское государство в этих землях.