— Отстань! — Благовестов резко отмахнулся: — Иди на свою кухню!
Ирэна Федоровна вышла из комнаты, и Дайнека повторила ненужный вопрос, постепенно подбираясь к самому главному:
— Как же так вышло, что он дал ей доверенность?
— Был пьян. Ему подсунули документ — он подписал. Насколько мне известно, нотариус — такая же проходимка, как Иваненкова. Она приезжала к Глебу домой.
— Расскажите про Велембовского. Как он жил, из-за чего начал пить?
— А для чего вам это знать? — поинтересовался Благовестов и с любопытством посмотрел на Дайнеку, потом на Влада.
Тот ответил:
— Для установления общей картины.
— Сказано обтекаемо, но я готов рассказать. Сначала про выпивку… Сказать честно, я бы на месте Глеба от такой жизни давно спился. Или бы залез в петлю.
— Не понял, — обескураженно проронил Влад.
— Сейчас объясню. Нормальная жизнь у Глеба началась, когда он встретил Галину. И я был рад, что он попал в хорошие руки. Пока рядом с Глебом была Галина Ефимовна, он был в порядке. Выпивал, конечно… Но кто из нас не пьет? Как говорится, только язвенники и трезвенники. Глеб не был ни тем, ни другим.
— Вы дружили? — спросила Дайнека.
— С детства. Как вы знаете, семья Велембовских проживала в квартире напротив.
— Конечно, мне это известно, — с достоинством подтвердила Дайнека. — Данная квартира фигурирует в деле…
— Бросьте притворяться! Я сразу понял, что вы не из полиции! — сказал Благовестов. — Только не говорите моей жене. Она вас прогонит, а мне хочется поговорить. Вот вы, молодой человек, чем занимаетесь?
Немного помявшись, Влад посмотрел на Дайнеку.
Она вздохнула:
— Чего уж там, говори.
— Я — художник.
— А вы, барышня?
— Я — временно безработная, — сказала Дайнека.
— Не ошибусь, если скажу, что у вас есть университетское образование?
— Не ошибетесь.
— Как же приятно беседовать с молодыми интеллигентами!
— Мы с вами говорили про Велембовских, — напомнила Дайнека.
— Они жили в квартире напротив. После того, как родителей Глеба убили, он стал жить у нас. Ему в то время было пятнадцать, мне — чуть больше шестнадцати. Но Глеб прожил у нас очень недолго. Как только исполнилось ему восемнадцать, он вскрыл родительскую квартиру и перенес туда свои вещи.
— А что случилось с его родителями? — спросил Влад.
— Страшная история, не хочется вспоминать.
— И все-таки что вам об этом известно?
— За пару дней до Нового года мы с Глебом отправились на каток. Начались каникулы, и мы в полной мере располагали собой. Глеб раньше ушел с катка, а я остался с друзьями. Когда он вернулся домой, то увидел страшную картину, о которой рассказал мне только спустя время. Вся квартира была в крови, мать уже не дышала. Глебу показалось, что отец еще жив, и он выдернул из его груди нож. Естественно, сразу же испачкался кровью, на ноже остались отпечатки его пальцев. Таким образом, Глеб стал подозреваемым в убийстве собственных родителей. И если бы не мой отец…