Лошади шли шагом, Ог их не гнал. Пару раз останавливались, поили животных из ручья и позволяли им немного подкрепиться травой, в которой было полно колючек. После двигались дальше.
К концу дня спина у Нок так затекла, что болела от каждого движения. Копчик ныл от ударов о твердое седло. Травка сопела, привалившись к груди девушки, и от этого становилось невыносимо жарко и противно, туника намокла от пота, липкие струйки стекали от подмышек до самых бедер. А охотник все ехал и ехал впереди. Лишь снял свой кафтан и остался в серой ситцевой рубашке, простой, без вышивки, без узорного пояса и бусин.
Радовался только Еж. Он ведь сидел один на своей лошадке и мог принять более удобную позу. Парень был без рубашки, и его голому, загорелому до черноты торсу жаркие лучи солнца, видимо, были не страшны. Он шумно прихлебывал из фляги и временами, указывая на что-то пальцем, говорил:
– О, смотри, это следы степных лисиц. Живут тут где-то, твари…
Или:
– Вот это жуть! Смотри, какую паутину сплел паук! Небось, крестоносец, с желтым крестом на спине. Если такой цапнет, то и рука отвалится.
Нок не слушала его, усталость сжимала голову горячими тисками, и хотелось только искупаться в прохладной воде и завалится спать где-нибудь в тенечке. А лошади все ступали и ступали по рыжеватой земле.
К вечеру они оказались на широкой равнине, где не было ни одной тропинки или дорожки. Пустынная земля, покрытая редкой, темно-зеленой травой. Кое-где поднимали головы едва распустившиеся белые соцветия – видимо, ожили после дождя. Ровной полосой пролегали серые рыхлые валуны, будто кто-то специально расположил камни точно по линии.
– Как граница, – прошептал Еж, – камни похожи на границу. Я слышал, что на востоке пролегает равнина химаев. Ну, место, где живут эти твари. И чтобы они не беспокоили людей, старейшины городов просили магов из Верхнего королевства проложить специальные заговоренные камни, через которые химаи не могли бы перейти. Вдруг это та самая равнина?
– Не к ночи будет сказано, – тихо ответила ему Нок и по привычке хотела дотронуться до браслетов.
Пустые запястья печально напомнили, что защиты у них теперь нет. Даже духи не смогут заступиться, если придет беда.
Лошади забеспокоились. Зафыркали, задергали ушами. Лошадка, на которой сидели Нок с Травкой, и вовсе замотала головой, точно отказываясь двигаться дальше. Но ни одна лошадь не остановилась. Черная кобыла охотника вела себя спокойнее, видимо, она уже привыкла к далеким путешествиям и разным опасным местам.
Зато псы, вдруг жалобно заскулив, направились к хозяину, словно ища у него защиты. Тот лишь глянул в сторону собак, и они разом остановились, опустили головы и вернулись к рабам.