За внушительным забором респектабельного особняка звучала музыка, раздавались веселые голоса. Празднование в доме ундины было в самом разгаре. Однако привратник не торопился пропускать припозднившихся курьеров к хозяйке.
Мужчина (судя по едва заметно мерцающим в темноте зрачкам — оборотень) настороженно зыркнул по сторонам, окинул цепким взглядом мой походный наряд и букет в кокетливой обертке из лопухов: пышная гортензия и мелкие, едва проклюнувшиеся розовые бутоны в обрамлении согнутых дугами ивовых прутьев. Принюхался, показал на Кая, замершего за моим плечом:
— Это кто?
— Стажер! Учу профессии! — соврала я.
За годы работы в цветочном бизнесе и не такое видела. Был у нас один флорист, букеты клиенты расхватывали на ура. Когда его не видели. Когда видели, теряли дар речи — не укладывалось в их головах, что детина зверского вида с косой саженью в плечах может быть помешан на составлении букетов.
— Стажер, говоришь? — оскалился привратник.
— Жених, — ровным голосом сообщил Кай.
Я поперхнулась воздухом, в кармане удивленно пискнул Эмрис. А охотник продолжил как ни в чем не бывало:
— Не хочет работу бросать, вот и пришлось стажером наняться.
Оборотень снова принюхался, понимающе хмыкнул. А потом спросил, глядя на Кая в упор:
— Нож не отдашь?
— Нет.
— Тогда пусть сама идет. Не бойся, провожу. И зверушку тут оставьте. — Привратник ткнул пальцем в мой карман. — Не могу понять, чем она у вас таким натерта, что запаха почти нет.
— Средство от блох! — Я вытащила хомяка.
Эмрис возмущенно запищал, длинные зубы клацнули рядом с моим пальцем. Я ловко передала его Каю. Ничего, перебьется. Ему не привыкать, уже был матерью семейства землероек, побудет и блохастым хомяком.
— Не обижайтесь, ребята, такая у меня работа, — пробурчал привратник, пропуская меня в калитку.
Никто обижаться и не собирался, главное — за забор я попала. Хорошая у мужа ундины охрана.
Оборотень провел меня по тропинке, что пролегала между каменным забором и высокой стеной кустарника, упираясь в лестницу. Там нас встретил еще один оборотень, явно лакей. Он и отправился докладывать леди обо мне.
Коленки почему-то подрагивали, и, чтобы как-то успокоиться, я спросила у оборотня:
— А что за праздник?
— Вторая младшая леди сказала первое слово.
— О-о-о!
Это действительно событие.
Когда Ула и Дика дружно выдали: «Цветик!» — отец с мамой три дня ходили счастливые, а мы с сестрами приставали к младшим, прося повторить, и радостно вопили, когда они произносили заветное слово. Даже обычно спокойная Вейла от нас не отставала.
— Младшенькая долго не говорила. — Лицо оборотня осветила улыбка. — Леди волновалась, про какие-то грехи все повторяла, а вчера — чудо! Сразу и «мама», и «папа», и «дай», и «дядя»! Старшая так визжала, чуть не оглох.