Мы с Эдом в последний раз проходим по пляжу и вручаем ящик одному из мужчин, который бросает его на борт. Эд берет меня за руку, и мы кидаем прощальный взгляд на остров. Никакой это не рай, а сплошные страдания. Как можно жить без электричества, технического прогресса и элементарных удобств?
Но больше всего мне не хватает Дейзи.
Марк, Черри и Кейти уже сидят в лодке. Вид у них совершенно ошеломленный. Кейти пытается улыбаться. Марк стреляет глазами по сторонам. Я вижу, что мозг у него интенсивно работает. Марк никому не верит и потому настороженно размышляет, кто эти люди и куда они нас повезут.
Джин и Джен все еще на пляже. Над ними стоят приплывшие за нами мужчины.
– Надо помочь им его донести, – говорит Эд, и мы поворачиваем назад.
Я неохотно встаю к лодке спиной, боясь, что она вдруг исчезнет.
Подойдя ближе, мы слышим, как Джин заявляет:
– Мы остаемся.
Эд опускается рядом с ней на колени.
– Джинни, эта лодка – наше спасение. И для Джена тоже. Мы можем отнести его на борт.
– Нет, – отрезает она. – Джен не перенесет этого плавания. Он остается, и я остаюсь вместе с ним.
– Не делайте этого!
– Я так решила, и вам, юная леди, вряд ли удастся меня переубедить. Отправляйтесь к своей дочке. Если таковая существует.
– Существует.
– Охотно верю. Хотя мне теперь наплевать. Проваливай отсюда!
– Но, Джин, вы не можете здесь остаться одни. Мы вам не позволим.
– Заткнись! Разве его можно трогать? Посмотри на него.
Джен еле дышит и весь в поту. Его мертвенно-бледное лицо пожелтело.
Я понимаю, что тащить его в лодку опасно.
– Мы пришлем за вами. Врачей или еще кого-нибудь. Джена надо отвезти в больницу. Правда?
В поисках поддержки я смотрю на Эда. Он кивает.
– Обещаем тебе, Джин, – говорит он. – Вы пока оставайтесь, а мы пришлем за вами кого-нибудь.
– Как вам будет угодно.
– Ну, конечно, пришлем, – подтверждаю я. – Это первое, что мы сделаем.
– Ладно, посмотрим. А пока мы остаемся. Вода у нас есть. Еду мы тоже себе добудем. Так что можете не торопиться.
Я в растерянности смотрю на Джин. Потом подхожу и целую ее в морщинистую щеку. Она отшатывается и хмурится.
– К чему это, Эстер, – сухо произносит она.
Мы с Эдом идем к лодке и садимся напротив остальных на жесткую лавочку из пяти гладких дощечек. Весьма примитивное сиденье, которое кажется мне волшебным. Я поглаживаю дерево, представляя, как строгали эти планки и крепили к бортам.
Эд кладет мне на руку ладонь. Мужчины заводят мотор. Мы смотрим на берег, который столько времени был нашим домом. Джин стоит рядом с Дженом у кромки леса. Она прощально поднимает руку. Мы машем ей в ответ, и лодка устремляется в море. Из нашей песчаной тюрьмы мы возвращаемся в двадцать первый век со всеми его благами цивилизации.