– Не надо плакать, – бодро выдаю я. – Ты теряешь воду. Мы обязательно выберемся отсюда. Кейти так старается, чтобы мы выжили.
– Она слишком раскомандовалась, – понизив голос, замечает Черри. – Мы взрослые и не нуждаемся в руководстве. Подумаешь, какая английская королева. Делай это, делай то. Принеси воды, налови рыбы.
Я невольно смеюсь:
– Знаю. Она очень властная. Но это ведь она нашла воду и спасла нас. Я уже умирала. Вернулась с того света. Правда, совсем не в то место, куда бы мне хотелось.
– Лучше бы не спасала. Ты понимаешь? Теперь мы все ей обязаны. А я не хочу никому быть обязанной. Получается, что мы все ее должники.
– Но у тебя же есть Марк.
Черри трясет головой. Потом, подняв брови, каким-то странным тоном произносит:
– Ну да. У меня есть Марк.
Мы вместе начинаем смотреть на горизонт, ожидая увидеть лодку. Самое безнадежное занятие, но другого у нас попросту нет.
Воды у нас вдоволь, и я постепенно восстанавливаюсь. Со мной что-то произошло, и я уже никогда не буду прежней. Я уверена, что вошла в какие-то врата и вышла из них совершенно преображенной. Этот мерзкий остров кажется мне теперь лишь декорацией, за которую хочется заглянуть.
Голова у меня болит гораздо меньше. Но все равно в ней что-то пульсирует, словно какое-то неведомое существо рвется наружу. Интересно, что это за тварь? Наверное, морское чудище вроде гигантского кальмара. Он живет в моей голове и шевелит щупальцами, но это вполне терпимо, если только в дальнейшем он не взбунтуется.
Вода из источника вместе с бананами и папайей, которые собирают Кейти с Эдом, поставили меня на ноги. Правда, коленки порой трясутся, но ноги меня держат. Я уже могу взбираться на скалу, чтобы всматриваться в море. Могу самостоятельно приносить воду. В общем, имею шанс выжить.
Джен и Кейти поймали четырех рыбин. Правда, не очень больших, но, как говорит Джен, это все равно белок. Он утверждает, что белок придаст нам сил. У рыб серебряная чешуя и выпученные глаза. Джен бьет их о скалу, чтобы умертвить.
Мы жарим их на костре, завернув в банановые листья, которые обугливаются, но не горят. Когда темнеет, Джин берет инициативу в свои руки и начинает делить рыбу. Она вынимает кости, делит мясо и кладет его на банановые листья, разложенные на крышке ящика.
– Я делю все поровну, – твердо говорит она, когда кто-нибудь пытается подойти поближе. – Вы можете в этом убедиться. Берите каждый свою порцию, а я возьму, что останется.
Никто не возражает. Мы, как малые дети, думаем прежде всего о себе. Я беру лист с рыбой и сажусь около костра. Греться нам ни к чему, но огонь дает ощущение комфорта. Без огня мы всего лишь горсточка неудачников, брошенных на необитаемом острове. А с огнем мы превращаемся в некое сообщество, борющееся за выживание.