Свет костра создает романтическую обстановку. Но романтики здесь нет. Мы не выбирали себе компанию. Не собирались здесь оставаться. Хотим как можно скорее убраться отсюда. Еда, вода и лодка – вот все, что нас интересует. Мы не подозревали, что на райском острове будет так много ссор, что туалетом здесь будут служить ямки в джунглях, а вместо туалетной бумаги придется пользоваться листьями. Мы и подумать не могли, что будем втайне мечтать, чтобы кто-нибудь умер и нам досталась его порция. Я бы предпочла, чтобы это были австралийцы и Марк, потому что от них много шума. Но я в этом никогда не признаюсь.
Когда мы съедаем всю рыбу и фрукты, Черри вдруг заявляет:
– Раз уж мы здесь торчим и нам нечем себя занять, может, расскажем друг другу о себе?
Я с удивлением смотрю на Черри. Она выглядит непривычно оживленной. Похоже, рыба вернула ее к жизни: она больше не плачет. Только не я. У меня нет ни малейшего желания рассказывать этим людям о себе. Повисает гнетущее молчание, и оно красноречивее громких возражений.
– Дорогая… – предостерегающе произносит Марк.
– Я просто хотела… – уже менее уверенно добавляет Черри. – Думала, это позволит скоротать время. Теперь, когда мы поели и у нас есть вода… Я чувствую себя гораздо лучше, и мне хочется поговорить. Или вы предлагаете что-нибудь еще? Если нет, я могу быть первой.
– Черри, сладкая, не надо, – умоляюще произносит Марк.
– Почему бы и нет? – возражает она. Голос у нее звенит. – Почему я не могу рассказать им, Марк? Разве сейчас уже не все равно?
– Нет, потому что… – Он горько усмехается. – Ладно, давай. Расскажи им все. Ты права. Теперь уже не важно. Мы здесь все равно что на том свете.
Я киваю. Мне понятно, что он имеет в виду.
– Я больше не могу молчать, милый. Мне надо с кем-то поделиться. Сколько можно врать.
Марк откидывается на песок.
– Валяй. Тебе же хуже.
Мне становится интересно, но не настолько, чтобы активно поддержать Черри. Вокруг костра возникает некоторое оживление, после чего все выжидающе молчат. Возможно, мне только так кажется, а на самом деле им просто безразлично.
– Наоборот, мне будет легче, если все узнают. Вам известно, что мы с Марком муж и жена, так?
Все согласно кивают.
– Этого трудно не заметить, милая, – говорит Джин. – Вы живете на Лонг-Айленде и только что поженились. Сейчас у вас медовый месяц и вы друг от друга не можете оторваться. Вот все, что я знаю.
– Верно. Мы живем на Лонг-Айленде в местечке под названием Монток. И у каждого из нас есть семья. Но только не общая.
Какое-то время мы перевариваем это сообщение. После неловкой паузы Эд тихо спрашивает: