— Дуэгар.
Великие семьи. Последователи темных граней Искусства. Как и Блистательные, носители Истинного дара.
— Кто — то из дэс — валион заигрался? — протянула женщина. Впервые с начала разговора в ее голосе промелькнула тень тревоги.
Парящий город никогда не сталкивался с дуэгарскими магами в прямом противостоянии, но отлично знал, что живущие на сорока трех холмах не из тех, кто оставляет удары без ответа.
И мужчине, и женщине одновременно пришла на ум ужасающая картина горящих башен родного города. Рассвирепевшие воины в черных доспехах на залитых кровью улицах и горы трупов в развалинах разрушенных зданий.
Только темным хватит сил и упорства добраться до небесного града, пылая жаждой мщения. Для остальных он всегда недоступен.
— Если дэс — валион хотят войны, они ее получат, — мрачно изрек мужчина.
По женским губам скользнула тень улыбки.
— Только воевать не обязательно нам, — подхватила она.
И оба в унисон выдохнули:
— Шасцу — Насхар.
Как только весть о случившемся дойдет до города тысячи храмов посланники богов первыми бросятся седлать коней и проверять благословенное или проклятое оружие, в зависимости от того, какому господину они служили.
Пусть паладины воюют, а Блистательные останутся в стороне бесстрастными отстраненными наблюдателями. Как и всегда.
* * *
— Он обхмааанууул меняяя! Он обхмааанууул меняяя! — как оглашенная орала тварь, не успокаиваясь ни на секунду.
Божок обиженно вопил, я ржал, как сумасшедший, Гренвир недоуменно хмурил брови, не понимая, что происходит.
Старик ворвался на четвертый этаж башни, как метеор, услышав дикие вопли разошедшегося пленника. И тут же замер, не застав картины побега, как видимо подспудно ожидал увидеть.
— В чем дело? — голос волшебника лязгнул металлом.
Он быстро подошел к клетке, проверяя все ли цепи в порядке, не нарушен ли рисунок пентаграммы и не сдвинуты ли кристаллы на полу.
— Ну? — алхимик обернулся ко мне.
— Оно… ха — ха… оно… — я тыкал пальцем в обиженную морду божка и никак не мог успокоиться.
Гренвир сделал шаг, моя голова дернулась от сильного подзатыльника. Челюсть с щелчком захлопнулась, едва не прикусив язык.
— Эй! — возмущенно воскликнул я, потирая затылок. — Зачем драться?
Старый волшебник оставил без внимания прозвучавший протест.
— Говори!
Я взглянул в чрезвычайно серьезное морщинистое лицо, вздохнул и принялся рассказывать…
Плененная сущность предложила плату за свое освобождение. За то, чтобы снять путы мне на выбор предоставлялось три разных способности. Талант, дар, умение — называйте, как угодно. По словам Йогар — гал выходило, что этот уникальный в своем роде навык останется со мной навсегда.