– Не буду тебе мешать. Он ведь скоро придет, да? Еда уже готова. Просто позови меня.
Я кивнула, и он вышел через занавес из нитей бус, который отделял маленький зал от ресторана. Все было готово. Я подрабатывала няней у соседей, и мне удалось отложить достаточно денег для покупки острых соусов, ярко упакованного подарка, который стоял на отдельном стуле в углу зала, и хороших чаевых для Мэнни. И моего платья.
Я провела руками по бледно-розовому сарафану. Он выглядел неуместно для февраля даже в Техасе, но мне было все равно. Дьюк впервые должен был увидеть меня в платье. Я чудом нашла его и ковбойские сапоги в секонд-хэнде. Я бы надела его, даже если бы пошел снег.
Шелест бус заставил меня поднять взгляд. Мое сердце сжалось.
– Марк?
Он остановился на пороге и осмотрел зал: свечи, подарок, я – возможно, он впервые видел меня в платье.
– Черт, – пробормотал Марк. – Прости, Мелочь. Но нам нужно уезжать.
Я схватилась за спинку стула.
– Прямо сейчас? Но…
Он быстро подошел ко мне.
– Кто-то в школе спрашивал сегодня о тебе, – тихо сказал он.
Я вздрогнула.
– Откуда ты знаешь?
– Мне позвонила секретарь. Помнишь ту женщину с пышной прической?
– Которую ты пригласил на свидание?
Марк презрительно махнул рукой, но немного покраснел.
– Я не знаю, кто и почему интересовался тобой, но мы не можем оставаться.
Я окинула взглядом ряд бутылочек с острыми соусами, и меня затошнило.
– Нет.
Я не могла поверить в это.
– Мы здесь уже четырнадцать месяцев, дольше, чем где-либо, – сказала я, стараясь не кричать. – Мы в безопасности. Вот почему…
– Не думаю, что школа выдала информацию, но мы не можем быть уверены. Я уже собрал твои вещи.
Марк потянул меня к двери.
– Подожди.
Марк обернулся.
– Прости. Мне очень жаль. Но мы должны уйти до того, как придет Дьюк. Нам будет сложнее уехать, если ты увидишь его. Мы ведь не хотим подвергать его опасности.
Меня охватил страх. Я не могла подвергать Дьюка опасности. Я в последний раз посмотрела на стол со свечами и молча вышла с Марком через черный ход.
– Да пошло оно все, – пробормотала я, когда в желудке снова заурчало. – Прошло много времени. Если ты хочешь снова поесть мексиканской еды, просто сделай это. Перестань вести себя как ребенок.
Я убрала одеяло, достала десять долларов из своего запаса на черный день и заперла дом.
Затаив дыхание, я пробралась сквозь заросли деревьев, которые росли между домами на моей улице. Я выскочила на улицу и побежала по тротуару в противоположном направлении.
Внутри кафе пахло даже лучше, чем снаружи. Я отошла в сторону, подальше от длинной очереди покупателей, желавших взять что-то навынос, и притворилась, что изучаю меню. На самом деле я искала выходы и сканировала толпу.