Но возвращаться к супермаркету было уже поздно, да и глупо: вовремя не пригласили, а сейчас вдруг одумались! Бог с ним, легко уговорил себя Антонов, яичница тоже еда! К тому же ему хотелось провести вечер с Верой, именно с ней, а не еще с кем-то третьим, и совсем ни к чему ему сегодня разговор о каких-то рифтах и геологических структурах.
Ресторан «Гамбург» был расположен на окраине города в старой пальмовой роще недалеко от берега океана. Основали его лет тридцать назад немецкие колонисты, поселившиеся на этой земле, и с тех пор ресторан по наследству передавался их родственникам. Это было небольшое одноэтажное заведение, рассчитанное на привычных завсегдатаев, ценителей немецкой кухни, а также на случайно заглянувших сюда охотников сытно и вкусно поесть. Заведение было не слишком дорогое, вовсе не шикарное, в Монго есть куда богаче. Но в «Гамбурге» присутствовал свой неповторимый стиль, который импонировал прежде всего европейцам и некоторым денежным африканцам, готовым побаловать себя и своих жен и подружек немецкой кулинарной экзотикой.
Войдя под прохладные, хорошо остуженные мощным кондиционером своды ресторана, посетитель забывал, что находится в Африке, отдыхал от нее. Этому способствовало все: старинная мебель под готику, хрустящие от крахмала салфетки на столах, вдетые в медные, под старину, кольца, вышитые баварским крестом скатерти, картины, изображающие батальные сцены из средневековых европейских войн, на полках вдоль стены привезенные, вероятно с Рейна, темные от времени узкогорлые кувшины для вина.
Полностью соответствовали стилю ресторана и его владельцы, супружеская пара средних лет. Он — громоздкий, плешивый, с розовым лицом, с решительно торчащей вперед рыжей бородой, и большими, в рыжей щетине, руками, которые умиротворенно покоились на его заметно выступающем пивном брюшке. Весь облик хозяина как бы дополнял тяжелую и громоздкую мебель ресторанного зала, массивные, из красного дерева, панели стен. Она — миловидная, худенькая, легкая в движениях, в безукоризненно белом кружевном прабабушкиного фасона фартуке олицетворяла порядок, чистоту, домашность обстановки.
— Сэр! Как я счастлив! В последний раз вы были здесь, если мне не изменяет память, два месяца назад, — приветствовал Антонова рыжебородый, смешно морща в улыбке детское личико. Сделал легкий поклон в сторону Веры: — Мадам, мы рады вас приветствовать здесь впервые!
Ишь ты! Все-то помнит! Хочешь иметь постоянную клиентуру — запоминай!
Хозяин сам проводил их к столику у окна, хозяйка почтительно, как документ величайшей важности, положила перед Верой и Антоновым — каждому в отдельности — кожаные, с тиснением старинного герба Гамбурга папки с меню.