– Амира, – резко сказал он. – Извинись немедленно.
Девочка скрестила руки на груди и исподлобья уставилась на отца. В ее глазах был вызов.
– Нет.
– Я сказал, извинись перед мисс Тэлбот.
Рэчел на мгновение закрыла глаза и приготовилась к катастрофе, которая вот-вот разразится.
– Амира, ты извинишься. Ты сделаешь, как я скажу. Немедленно извинись перед мисс Тэлбот.
Амира несколько секунд смотрела на отца. Ее глаза пылали злостью.
– Никогда.
– Отправляйся в свою комнату. Ты не выйдешь из нее, пока не извинишься.
– Прекрасно. Значит, я больше никогда не увижу ее рожу.
Амира вышла из комнаты, даже не взглянув на своего отца или Рэчел. Войдя в дом, она с грохотом захлопнула за собой дверь.
Шейх выглядел растерянным, даже каким-то побитым, но Рэчел не было его жалко. Сам виноват.
– Мы могли бы поговорить, ваше величество? – вежливо спросила она.
– Я должен вернуться к работе.
– Это срочно. Мальчики, почему бы вам не умыться к обеду?
Когда Хаким и Аахил ушли, шейх вроде бы тоже собрался удалиться, но Рэчел поймала его за руку и потянула за собой в маленькую нишу, спрятанную в стене.
Он был так удивлен ее дерзостью, что какое-то время шел за ней без возражений. Рэчел видела, когда он овладел собой, но ей было наплевать на его злость. Он не должен был так обострять ситуацию.
– Так нельзя было себя вести, – прошипела она.
Шейх слегка отпрянул, и она подумала, что его, скорее всего, давно никто не критиковал… если вообще когда-нибудь критиковал.
– Амире нужна дисциплина.
– Она должна понять, что такое поведение на нас не производит впечатления.
– Она должна знать, что нельзя грубить.
– Да поймите же вы, она проверяет пределы, хочет узнать, чего можно добиться.
– И вы позволите ей остаться безнаказанной?
Они разговаривали шепотом, но оба испытывали сильный гнев. Шейх гордо выпрямился, и Рэчел внезапно пожалела, что сама завлекала мужчину в такое тесное, замкнутое пространство. Их тела разделяло только несколько дюймов, и она при желании могла легко коснуться его щеки.
Рэчел посетило некое… предчувствие. Она сердилась на шейха, но одновременно в ее душе пробудилось что-то еще. Она видела страсть в его глазах, когда он говорил о детях, страсть, которая была ничуть не меньше ее собственной. И ее неудержимо тянуло к нему.
Она постаралась отбросить неподобающие мысли и сосредоточиться на текущей проблеме.
– Амира отчаянно нуждается во внимании, – сказала она, изо всех сил стараясь говорить спокойно. – Она должна осознать, что грубость и истерики не дадут ей того, что она хочет, а хорошее поведение даст.