Было уже жарко, когда Рэчел спустилась к ожидавшему конвою. Даже роскошная зелень оазиса этим утром, казалось, слегка поникла, словно всей воды в мире было недостаточно, чтобы компенсировать испепеляющий зной наступающего дня.
Рэчел крепко держала за руки Амиру и Хакима. Она вела их к обитому бархатом паланкину, установленному у подножия лестницы. Накануне она утверждала, что поедет верхом, но потом передумала. Она решила, что, если шейх твердо намерен заставить детей присутствовать на процессе, ее долг – держать их возле себя и попытаться защитить от худшего. Если будет паланкин, туда можно будет их увести.
Намеренно не глядя на Малика, Рэчел кивнула Вахиду и забралась в паланкин. Она поправила юбку и помогла расположиться рядом Хакиму и Амире. Рэчел знала, что Аахил к ним не присоединится. Мальчик очень хотел, чтобы отец им гордился, и, несмотря на страх, решил провести рядом с ним весь день. Рэчел понимала: пытаться переубедить его бесполезно.
Она исподтишка наблюдала, как Аахил сел на лошадь. Малик сделал то же самое. Они выглядели впечатляюще на сильных и красивых скакунах. И шейх, и его сын были одеты в традиционные церемониальные одежды. Во дворце Малик, как правило, ходил в обычных бриджах и рубашке. Скорее всего, эта привычка осталась у него после учебы в Европе. На официальные мероприятия он надевал традиционные белые одежды. На его статус и богатство указывала цветная вышивка вдоль подола, выполненная красными и золотыми нитями. Рэчел не могла не признать, что шейх был великолепен. Красивый, уверенный, могущественный мужчина – настоящий лидер.
Неожиданно Малик оглянулся, и их взгляды на мгновение встретились. Рэчел поспешно отвела глаза. Может быть, она и злилась на него, но это нисколько не умаляло воспоминаний о поцелуе. Совершенно неподобающем поцелуе. О поцелуе, от которого у нее заалели щеки, а по телу прошла дрожь. Даже когда ее безумно раздражало его поведение, Рэчел не могла не признать, что в Малике было что-то завораживающее. Она не могла сказать, что это было, – его уверенность или головокружительное сочетание красоты и властности, но ей отчаянно хотелось снова оказаться с шейхом наедине. В этом желании она не призналась бы никому, даже под пытками. Да и разум ее понимал, что это ужасная идея.
– Сколько времени нам туда добираться? – с ужасом спросил Хаким.
Рэчел прижала малыша к себе. Из всех детей она больше всех тревожилась о Хакиме. Он был не только самым маленьким, но и самым чувствительным из троицы. С тех пор как детям объявили, что они посетят процесс, Хаким ушел в себя и почти ничего не говорил.