Хельга не сводила глаз с Сигмара и Йорунн, пытаясь прочитать по их движениям, о чем они шепчутся. Тело Йорунн ей было видно плохо, как и ее глаза, и почему-то это беспокоило Хельгу. «Я не верю этой женщине. Нисколько не верю».
Наконец муж и жена разомкнули свои объятия.
– Ну? – спросила Хильдигуннюр.
– Я… хм… – у Йорунн был робкий вид. – Я все не так поняла. Сигмар объяснил.
– И?
– Мама… – прошептала она чуть слышно. – Я ношу ребенка.
На этот раз шум был уже другим. Агла вскочила, подбежала к Йорунн и обняла ее, а следом неслись Браги и Сигрун, восторженно крича:
– Где он? Можно с ним поиграть?
Йорунн наклонилась и погладила Сигрун по голове.
– И что, тебе нужен был муж, чтобы об этом узнать? – сказала Хильдигуннюр, вызвав смешки за столом.
– Нет, – сказала Йорунн. – Нет… Мы узнали пару месяцев назад, и я еще не располнела, но он отправлялся в походы, чтобы раздобыть лучшее приданое для малыша.
– Если родится мальчик, мы назовем его Уннтор, – объявил Сигмар.
Волоски на руках Хельги встали дыбом. «Сигмар с ней заодно. Это все игра. Они оба…»
Краем глаза она уловила движение, и за Эйнаром закрылась дверь. Пока вокруг нее все поднимались, спеша поздравить сияющую пару, она улучила момент и улизнула следом за ним.
Хотя близились сумерки, солнце было еще высоко, и вечерняя прохлада едва ощущалась. Она увидела, как Эйнар, ссутулившись, подходит к сараю. Ноги понесли ее сами, и она отправилась следом. От мысли остаться в доме и слушать, как Йорунн сочиняет свои истории, у нее зубы ныли. «Зачем они это делают? Может, эти двое и убили Карла?» Хельга задумалась. Она слыхала, что беременность творит странные штуки с женской головой, но убийство? Кричать, будто тебя режут, при родах – это да, по крайней мере, Хильдигуннюр об этом рассказывала, но самой зарезать человека? Спящего, не способного за себя постоять?
С другой стороны, Сигмар выглядел так, будто знает, как обращаться с ножом. Может, он вскрыл вены Карлу по просьбе жены. Это было больше похоже на правду. Она расчистила в своей кладовой полочку для Сигмара. «Тесновато тут становится. Может…» Металлический лязг обрушил стены ее воображения и вернул Хельгу в реальность. «Сарай. Эйнар. Точно».
Дверь распахнулась от слабого толчка, и ритмичный, но приглушенный грохот стал отчетливей.
Эйнар склонился над верстаком, его правая рука безостановочно поднималась и падала.
Хельга откашлялась, но ничего не изменилось.
Она попробовала еще раз. На этот раз молоток ненадолго замер на верстаке, но потом рука поднялась, будто ничего не случилось.